Название:Долгое возвращение домой
Автор: Марьяна Василинец
Рейтинг:PG-13
Жанр: джен, приключения, экшн
Размер: макси
Статус: завершен
Саммари: Приключение девушки, которые полны невероятных, почти фантастических событий. Посмотрим, к чему приведет пари, срок которого семь лет.
Пролог
— С вами все в порядке? - спросила стюардесса девушку, коснувшись рукой ее плеча.
Этот вопрос оказался для нее неожиданным. Будто через силу отвлекаясь от своих мыслей, та утвердительно кивнула головой. Когда стюардесса отошла, девушка нервно оглянулась. Мать сидела на несколько рядов позади. Пассажирка сделала глубокий вдох и выдох.
На самом деле это была никакая не девушка, а еще ребенок - девчонка лет семи по документам, но выглядела она старше своего возраста. Ее лицо с неправильными чертами выражало какую-то задумчивость и серьезность, большие зеленые глаза с подозрением смотрели на окружающих, два локона, обрамляющие лицо, были скреплены заколкой на затылке, чтобы не приходилось постоянно отбрасывать назад рукой каштановые волосы. В общем, выглядела она очень мило и очаровательно, впрочем, как и любой ребенок ее возраста. Звали девочку Эбигейл Александрина Мастерс.
"И о чем я думала, когда соглашалась на это пари? — размышляла Эбигейл. — Теперь я долго ее не увижу. Ладно. Хватит уже жалеть о том поступке. Сейчас уже мало что изменишь. Нужно двигаться дальше", — мысленно подвела она черту и, чтобы отвлечься, решила почитать книгу Шпенглера "Закат Европы".
Зима, 1997 год
Маленький город Темпест был почти что городом-призраком. Географическое положение этого городка было мало кому известно, так как единственным способом узнать расположение Темпеста оставалось заглянуть в атлас автомобильных дорог, да и то всегда получалось, что место на карте, где, по идее, расположен город, припадало на сгиб страницы атласа. В реальности он находился в штате Калифорния, в часе езды от Сан-Франциско, если ехать со скоростью 80 миль в час.
В этом чудном городке был лес, скрывающий от посторонних глаз коттеджный поселок, в котором располагались примерно полтора десятка домов, в том числе и дом семьи Эбигейл. С одной стороны, за двести тридцать метров от дома Мастерсов, располагалось заброшенное кладбище, а с другой стороны, на таком же расстоянии, находилась маленькая часовенка с колокольней. За полтора мили от поселка, в лесу, было старое минное поле, оставшееся после то ли бывшей военной базы, то ли от уже давно неиспользуемого полигона,И до сих пор тамошние жители обходили его стороной. Дом Мастерсов соседствовал с домом семьи Брэдфорд и с пустым, заброшенным домом, который раньше принадлежал уважаемой в поселке семье. Эти три дома располагались на окраине.
В данный момент в доме Мастерсов что-то происходило.
— Эбигейл! — окликнул кто-то девочку.
Отвлекшись от учебника по математике, она с раздражением посмотрела на юношу лет семнадцати.
— Эбигейл, зачем ты разлила кофе на мой конспект? — сердито спросил он, размахивая тетрадью.
— Да просто так, - немного рассеяно проговорила девочка. — В следующий раз оставляй свои конспекты в другом месте. Научись стенографировать.
— Зачем?
— Как это зачем? Будешь успевать все записывать.
— И ты так поступила, чтобы мне об этом сказать?
— Нет, Олдас. Обычные детские шалости. Мне было просто скучно.
— А почему от твоей скуки должны страдать мои вещи? — Олдас с некой отрешенностью взъерошил волосы Эбигейл.
— Давай закроем эту тему. Поговорим о чем-нибудь другом. Например, о твоих планах на будущее.
— С каких пор тебя интересуют мои планы? — нахмурился юноша.
— Не знаю. Просто такое предчувствие, будто мы еще нескоро увидимся.
— А-а, ясно, - смущенно кивнул он. — Нет, вру — непонятно. Что за ерунду ты говоришь? Для тебя достаточно будет знать, что я планирую поступать в Университет штата в Сан-Франциско?
— Достаточно. А теперь, если тебе больше нечего сказать, прошу покинуть комнату, — слегка капризно проговорила Эбигейл, выталкивая Олдаса из детской.
Выпроводив его, девочка опустилась на кровать и задумалась. Зачем она спрашивает Олдаса о планах, злит его своими выходками? Ведь ее поведение никак не связано с будущей учебой юноши в университете. Эби казалось, что это относится и к ее матери, но объяснить причину она не могла. Кстати, Олдас приходился ей троюродным дядей.
Олдас Райс был на десять лет младше своей троюродной сестры и на столько же старше маленькой Эбигейл. Он выглядел заурядно, но обладал жестким характером. Молодой человек жил у Мастерсов лет с пятнадцати, решив отчего-то быть ближе к семье своей троюродной кузины.
О своих родителях Эбигейл Мастерс знала очень мало. Лоэлия Малье хотела стать актрисой, но потом вышла замуж за Питера Реджинальда Мастерса и забросила свои планы. Отец был ученым и занимался исследованиями в областях физики и химии. Еще девочке было известно, что Лоэлия вышла замуж за Питера совсем не по любви, однако вскоре после какого-то инцидента все же смогла его полюбить.
Кроме них, в доме были еще двое мужчин. Почему они здесь жили, Эбигейл не могла понять. Один был довольно грубым и настороженным. Звали его Джек Форест. Он мягче, чем к остальным обитателям дома, относился к девочке и боялся Лоэлии. Мастерс-младшая считала, что у него вполне могло быть криминальное прошлое.
Другой, Энтони Холдер, обладал авантюрным, ветреным складом характера. Он часто заигрывал с Лоэлией, чем сильно ее раздражал, но выгнать его хозяйка дома не могла, поскольку Питер был против. Жил он, в основном, в подвале.
Что до самой Эбигейл, то она была довольно замкнутой девочкой и неохотно общалась со своими сверстниками. Ее больше интересовало действие разных веществ, и поэтому она частенько читала книги по химии и ставила опыты под присмотром отца .
Решив, что нужно отвлечься, Эбигейл захотела немного почитать об алкалоидах. Через час, ознакомившись в теории с морфином, кодеином, атропином, кокаином, стрихнином, хинином, она вышла в сад и увидела там свою мать. Лоэлия сидела на скамейке и нервно кромсала на кусочки листву с деревьев, оборванную несколько минут назад. Волосы каштанового цвета скрывали ее лицо, и определить, о чем она думала сейчас, было трудно.
— Мама, — окликнула ее тихо Эбигейл.
— Александрина, — немного резко отозвалась Лоэлия.
Девочка слегка нахмурилась. Ей не слишком нравилось это имя, пусть оно и было дано в честь бабушки, матери отца.
— Ты выглядишь усталой. В чем дело?
— Да ни в чем, — отмахнулась Эбигейл. — Просто наснился кошмар. Будто какая-то ведьма хочет передать мне свой дар, но цена этого — насильственная смерть человека. Вот мне интересно: кто там должен был умереть?
— Это же просто сон. Почему ты так переживаешь?
— Эта ведьма мне неделю уже снится. Что-то должно произойти.
— Понятно. Что делаешь теперь? Читаешь новости за последнюю неделю? — с грустной улыбкой спросила Лоэлия.
— Нет, хожу, как никому ненужная приблуда. Что до новостей, то нет ничего интересного для меня. Подписан Меморандум между UNESCO и правительством РФ о создании в Москве Всемирного технологического университета UNESCO, старт космического корабля Союз ТМ-25, 82-й старт по программе Спейс Шаттл, убийство Вячеслава Ваксмана, руководителя АО «Мовен», умер литовский писатель Витаутас Сириос-Гира, — перечислила Эбигейл, вспоминая то, что она вычитала с газет. — Давай будем с тобой как две пожилые женщины ностальгировать о своей юности, молодости. Как ты познакомилась с папой?
— Ох, с Питером, в смысле с твоим папой, я познакомилась на вечеринке у одной из моих подруг (конечно же, мы с ней теперь не общаемся: разные города и прочие причины). Он тоже был туда приглашен, — стала вспоминать Лоэлия, обрадовавшись смене темы. — Мы тогда разговорились, правда, я уже не помню, о чем. Но это была простая симпатия.
— И за что же он тебя полюбил? Явно же не только за голубые глаза и красивое лицо.
— Ага, за красивые глазки и кривой нос! — пыталась пошутить женщина. — Будто меня, кроме красоты, не за что и полюбить! Откуда я знаю, почему он влюбился? Говорил, что любит, я и верила. Питер мне даже сейчас не ответит на этот вопрос: мол, сама догадайся. Я еще тогда думала, что же он нашел во мне такого, ведь были девушки куда красивее меня.
— Мама, всегда есть люди, которые в чем-то лучше тебя. Наверное, в тебе было что-то особенное, раз папа полюбил такую девушку, — заверила ее Эбигейл и слегка задумалась:
— Если он тебе только симпатизировал, то как ты вообще вышла за него замуж?
— Ближе к восемнадцати я начала ходить с ним на свидания, но особых чувств тогда не испытывала. И когда он сделал мне предложение, я была несколько удивлена. Сказала, что подумаю и дам ответ на следующий день. Ну, и рассказала родителям об этом. Мне тогда показалось, что им все равно. Такое мнение у меня сложилось из-за их совета: поженитесь, поживешь с ним, привыкнешь к нему да и полюбишь. В общем, они не были против. Скорее да, чем нет.
— Логика, конечно, железная, — с иронией молвила девочка. — Хорошо еще, что ты не спрашивала Олдаса. В итоге вы поженились, и ты переехала жить в его дом. Как вы прожили первый год?
— Ничего значительного не было, — пожала плечами женщина. — Как-то напряженно. Мне нелегко жилось в браке с человеком, к которому испытываешь скорее симпатию, нежели любовь. Питер это понимал, но предпочитал страдать молча.
— А что потом произошло?
— Потом он предложил поехать вместе с ним в Малайзию, погостевать у его кузена. Питер помог одному своему другу жениться на возлюбленной. Но подробностей я раскрывать тебе не буду. Спросишь у своего двоюродного дяди, если когда-нибудь ты окажешься в Малайзии.
— Ничего, я все равно разузнаю, пусть и пройдет хоть семь лет. Если сами не захотите рассказать, то так и сделаю, как ты советуешь, — решительно молвила Эбигейл. — Пойду лучше у папы спрошу, а ты, мама, иди отдохни немного, выглядишь усталой.
— Хорошо, Александрина. Я побуду здесь еще несколько минут, — согласилась она. — Ладно уже, иди.
"А если бы мама не последовала совету своих родителей? Ах да, меня же тогда попросту не было бы", — рассуждала девочка, поднимаясь на второй этаж.
Она подошла к спальне родителей, подождав три секунды, постучала, толкнула дверь и вошла внутрь.
Комната была просторной, довольно элегантно обставленной и освещалась через два окна, за стеклами которых покачивались высокие деревья. С потолка свисала люстра из венецианского стекла. Пол устилал красный ковер фабричной работы. Слева от кровати с балдахином был туалетный столик, где лежала декоративная мелочь, чуть далее от него - дубовый платяной шкаф. Слева от двери был стол, за которым сейчас сидел отец, и два стула. На прикроватной тумбочке стояла ваза с засушенными цветами.
— Здравствуй, папа, — тихо поприветствовала его Эбигейл.
— Здравствуй, милая гостья, — отец быстро перевернул бумаги, с которыми работал, и повернулся к ней. — Что ты меня так пристально рассматриваешь?
— Ты выглядишь так, словно с того света на побывку пришел!
— Читала пьесу "Мамаша Кураж и ее дети"?
— Если честно, то да. Я еще читала "Герой нашего времени". Там главный персонаж увидел на лице поручика печать смерти.
— Может еще предложишь погадать мне? Как в пьесе, — саркастически спросил Питер.
— Почему бы и нет? Давай, — невозмутимо ответила девочка. — Только дай мне чистый лист и черный маркер. Отлично, — она порвала на кусочки лист и на одном из обрывков нарисовала крест, а потом, выудив из шкафа фетровую шляпу, положила их туда и смешала.
— Будто бы я не знаю, что я вытяну. Наверное, листок с крестом.
— Эх, Ты как всегда — знаешь лучше всех, — вздохнула девочка, когда так и случилось. — Не сильно обижен?
— Нет, конечно. Привык уже к твоим выходкам. Что ж, в следующий раз буду поосторожней.
— Разве будет следующий раз? Обрывок с крестом значит, что умрешь насильственной, а не естественной смертью. Ладно, дело твое. О! Хочу тебя кое-что спросить, — Эбигейл подошла к отцу, наклонилась к нему и что-то прошептала на ухо.
— Нет, я не против. И я не обижусь, — сказал он, заметив на лице дочери сомнение.
— Тогда возьму кое-что, на всякий случай.
Она подошла к туалетному столику, выдвинула нижний ящик и вытащила из-под сложенных рубашек пистолет. Девочка проверила обойму, поставила его на предохранитель и спрятала во внутренний карман.
— Ты хоть умеешь им пользоваться? — с иронией поинтересовался Питер.
— Умею, - заверила его Эбигейл. — Я брала его примерно полгода назад.
Девочка подошла к двери, обернулась, махнула отцу на прощание рукой и вышла.
Часовня была наполовину разрушенным пятиметровым зданием, которое построили в стиле барокко. Там не слишком давно проводились реставрационные работы, но вскоре их забросили. Неподалеку возвышалась еще и семиметровая колокольня. Туда и направлялась Эбигейл.
Она решила позвонить в колокола, хотя и не понимала, откуда внезапно возникло такое странное желание. Пройдя пятьдесят метров, девочка услышала, что ее кто-то зовет, обернулась и обреченно вздохнула. За несколько метров от нее возле платана стоял Томас Брэдфорд, ее сосед-ровесник. Вообще-то она довольно неплохо ладила с ним, насколько это было возможно при ее замкнутости. Девочка часто перелезала через кирпичную ограду к дому его семьи, чтобы немного пообщаться и узнать местные новости. Но в этот момент девочка не хотела видеть даже его.
— Александрина, куда ты идешь? — спросил Томас, подойдя ближе.
— Тебе-то какое дело? - огрызнулась Эбигейл, разворачиваясь и идя в направлении к частной школе.
— Какие мы агрессивные. Скажи, пожалуйста.
— Уже никуда, — смягчилась девочка и спросила: — Тебе заняться нечем?
— Угадала. Ищу себе собеседника. Или того, с кем я могу поиграть,
— Ищи кого-то другого. Мне не до тебя.
— Давай ты будешь моим врагом. Я буду тебя догонять, а ты будешь убегать от меня, — не слушая возражений предложил Томас.
— Давай, - неохотно согласилась она и стала убегать.
Петляя между деревьями, Эбигейл добежала до перепутья. Одна тропинка вела к минному полю, вторая к школе. Обдумав все варианты, она решила сократить дорогу и пойти первой тропой. Преодолев колючую проволоку, благо в ограждении давно зияла большая дыра, девочка двинулась вперед, в душе желая преодолеть путь живой и невредимой. Когда она прошла половину поля, ее окликнул Томас, который не решался переступить через проволоку:
— Александрина, ты куда пошла? Вернись немедленно!
— Нет, я уже прошла половину поля, и не помню, куда ступала, а следы нечеткие! Лучше попробую дойти до конца, крикнула ему девочка.
— А ты уверена, что сможешь?
— Да, — заверила его Эбигейл.
— Ладно. Если тебе удастся выбраться, буду тебя ждать у ворот школы, — сказал Томас и, развернувшись, направился прочь.
"Ох, и большую глупость я сказала, — подумала Эбигейл, когда он уже скрылся с виду. — И как я теперь пройду оставшееся расстояние? Рискую нарваться на мину".
Вдруг ей показалось, что у нее в голове как будто что-то щелкнуло. Она закрыла глаза. Открыла. Посмотрела вниз и удивилась. Теперь девочка отчетливо видела расположение мин.
"Как это случилось? Пару секунд назад этого не было. В чем дело? Что это? Интуитивное зрение?" — Мысли одна фантастичнее другой роились в голове.
Впрочем долго удивляться она не стала и потому поспешила пройти поскорее поле. Едва она перелезла через проволоку, как вдруг повеял ветер, стер ее следы и через минуту утих.
— Это точно какое-то наваждение. Чудо, что я оттуда выбралась. Тэк-с. Томас будет у ворот школы через десять минут. Пойду-ка я вдоль берега пруда. Быстрее будет, — поразмыслив, Эбигейл сошла с тропинки и, идя по наитию, дошла до пруда.
На берегах водоема росли сосны. На его поверхности лениво покачивались кувшинки. На противоположном берегу виднелись земляные ступеньки, которые вели в школьный парк. Но девочка сейчас не обращала никакого внимания на красоту пейзажа. Она некоторое время задумчиво стояла возле воды, а потом подошла к одной из множества сосен и спрятала в ее дупле пистолет.
"Наверное, уже двенадцать часов, — подумала Эбигейл пройдя вдоль берега и поднявшись в парк по ступенькам. — Томас должен уже быть здесь. Ага, вот и он".
Заметив его, девочка свистнула, привлекая внимание. Заметив ее, парень ринулся навстречу.
— Ох, ты здесь, — с заметным облегчением сказал Томас. — Как ты оттуда выбралась?
— Я и сама не знаю. Как-то пришла сюда.
— Ну ладно. Отдышалась? А теперь беги!
— Снова?!
— Да! Мы еще не наигрались, — ответил Томас и погнался за ней.
— Когда же ты наиграешься? — крикнула девочка и, чтобы он не сбил ее с ног, была вынуждена снова убегать.
Оббежав вокруг школы, Эбигейл умчалась к пруду. Дойдя к берегу, она на долю секунды задумалась, стоит ли прыгать в воду. Увидев, что Томас скоро настигнет ее, решилась и, когда между ней и преследователем осталось расстояние в несколько метров, прыгнула в пруд.
От холодной воды у девочки на несколько секунд перехватило дыхание. Она стал энергично барахтать руками и ногами, пытаясь выбраться наверх, и инстинктивно стала делать движения, подобные движениям плывущих собак. Через несколько секунд нос ее оказался над поверхностью воды, и она поплыла к противоположному берегу.
"Интересно, где Томас? Он не прыгал в воду, значит пошел вдоль берега. Тогда почему его здесь нет? — удивилась Эбигейл, не обнаружив парня. — Ну и черт с ним. Набегалась уже. Вернусь я лучше назад к колокольне. Только пистолет спрячу в карман".
Подойдя к старому зданию, девочка насторожилась, услышав выстрел.
— Что это за шум? Неужели мне послышалось? Кажется, да. Никто не выбежал на звук. Лучше уж сделаю, что задумала, — вполголоса молвила она, зайдя внутрь.
Поднявшись наверх, она взялась за конец веревки и с силой потянула на себя. Кроме звона, исходившего от колокола, Эбигейл услышала какой-то шум. Она вытащила пистолет, подошла к краю колокольни и оглянулась по сторонам. Девочка мельком увидела, как кто-то набросился на нее и попытался столкнуть вниз. Ему это удалось, но Эбигейл в последний миг успела вцепиться в него, и они вместе сорвались с края колокольни.
Упав на доски, которые лежали на строительных лесах, она чудом ухватилась за край арматуры и стала сбрасывать противника на землю, сдвигая рукой доски. В какой-то момент Эбигейл прыгнула, вцепившись в трос. Конструкции заколебались и все начало падать вниз. Когда неизвестный приблизился, держась за канат, девочка сцепилась с ним, пытаясь поцарапать ему лицо. От этой толкотни леса наклонились, задевая тросы, и её и агрессора подбросило вверх. На секунду ей показалось, что они оба разобьются, но ноги Эби запутались в веревках, что и спасло ее от серьезных повреждений.
Посмотрев вверх, Эбигейл увидела своего противника на досках и сильно удивилась. Это был Томас! У девочки возникло желание досадить ему. Заметив свой пистолет на полу (наверное, выпал во время падения), она дотянулась до него, прицелилась в парня, который собирался швырнуть в нее чем-то тяжелым, и нажала на курок. Прозвучал выстрел.
— Александрина! - возмущенно воскликнул Томас. — Ты сошла с ума?
Эбигейл, которая быстро очнулась и уже успела выпутать ноги из веревок, нетерпеливо крикнула:
— Спустись вниз! Сейчас же! И успокойся наконец! У меня нет намерений тебя убивать.
— Ага, минуту назад были, — не унимался он, но все же спустился.
— Успокоился?
— Да. Зачем стрелять-то надо было?
— Я была в состоянии аффекта, — отмахнулась от него девочка.
— И ты чуть меня не убила. Если бы ты не промахнулась на полпяди, то...
— Давай лучше не думать об этом, — примирительно возразила она.
— Тогда требую компенсации. Желательно не деньгами.
— Давай, когда мне исполнится тринадцать лет, во время летних каникул, два года подряд будем путешествовать по миру, - предложила Эбигейл.
— Хорошо, идет, - Томас в знак согласия пожал ей руку.
— Но если у меня не хватит денег, то платить будешь ты, - быстро добавила девочка.
Мальчишка хотел отступиться, но она не отпускала руку, и ему пришлось уступить.
— Это обдирательство, — обиженно проворчал он.
— Молодой человек, я же просто попрошу вас одолжить ту часть денег, которой у меня может не хватить.
— Тогда ладно, — успокоился Томас. — А что ты собиралась делать на колокольне?
— Просто хотела позвонить в колокола, — честно ответила Эби. — А ты?
— Тебя дожидался. Хотел сделать сюрприз.
— Да уж. Сюрприз удался, — хмыкнула девочка, посмотрев на беспорядок. — Смотри, что мы наделали.
— Тогда лучше нам уйти отсюда.
Уже выйдя наружу, Эбигейл обеспокоенно сказала:
— Кажется, я себе что-то сломала. Все же упали мы с приличной высоты, хотя доски замедлили падение.
— Ты не особо жалуешься на боль, — недоверчиво заметил Томас.
— Это от адреналина. Потом сильно будет болеть. Нужно найти обезболивающее. Мама точно поинтересуется, почему я так жалко выгляжу. Кстати, — спохватилась Эби, — ты, когда здесь прятался, не слышал выстрел?
— Какой еще выстрел? Нет, я ничего подозрительного не слышал.
— Ага, это ветка так громко треснула, — саркастично ответила она. — Неужели у меня начались слуховые галлюцинации? Эх, ладно, пойдем.
У ворот дома Эбигейл Томас уже хотел было задать очередной вопрос, но девочка его остановила:
— У меня дурное предчувствие. Что-то не так. Пойдем со мной в спальню родителей. Наверное, там что-нибудь плохое случилось, — не дожидаясь его ответа, она забежала в дом.
— Эй, меня подожди, — окликнул ее Томас, зайдя внутрь и преодолев лестничный пролет.
Услышав возглас "О Господи!", мальчик встревожился и забежал в комнату. Перед его глазами предстала ужасная картина: на полу в луже крови лежал отец Эбигейл, а возле него, присев на корточки, уже была сама девочка, которая мужественно пыталась подавить слезы.
Томас растерянно подошел к Эбигейл и неловко попытался утешить ее, чувствуя, как у самого на глаза наворачиваются слезы.
Автор: Марьяна Василинец
Рейтинг:PG-13
Жанр: джен, приключения, экшн
Размер: макси
Статус: завершен
Саммари: Приключение девушки, которые полны невероятных, почти фантастических событий. Посмотрим, к чему приведет пари, срок которого семь лет.
Пролог
— С вами все в порядке? - спросила стюардесса девушку, коснувшись рукой ее плеча.
Этот вопрос оказался для нее неожиданным. Будто через силу отвлекаясь от своих мыслей, та утвердительно кивнула головой. Когда стюардесса отошла, девушка нервно оглянулась. Мать сидела на несколько рядов позади. Пассажирка сделала глубокий вдох и выдох.
На самом деле это была никакая не девушка, а еще ребенок - девчонка лет семи по документам, но выглядела она старше своего возраста. Ее лицо с неправильными чертами выражало какую-то задумчивость и серьезность, большие зеленые глаза с подозрением смотрели на окружающих, два локона, обрамляющие лицо, были скреплены заколкой на затылке, чтобы не приходилось постоянно отбрасывать назад рукой каштановые волосы. В общем, выглядела она очень мило и очаровательно, впрочем, как и любой ребенок ее возраста. Звали девочку Эбигейл Александрина Мастерс.
"И о чем я думала, когда соглашалась на это пари? — размышляла Эбигейл. — Теперь я долго ее не увижу. Ладно. Хватит уже жалеть о том поступке. Сейчас уже мало что изменишь. Нужно двигаться дальше", — мысленно подвела она черту и, чтобы отвлечься, решила почитать книгу Шпенглера "Закат Европы".
Зима, 1997 год
Маленький город Темпест был почти что городом-призраком. Географическое положение этого городка было мало кому известно, так как единственным способом узнать расположение Темпеста оставалось заглянуть в атлас автомобильных дорог, да и то всегда получалось, что место на карте, где, по идее, расположен город, припадало на сгиб страницы атласа. В реальности он находился в штате Калифорния, в часе езды от Сан-Франциско, если ехать со скоростью 80 миль в час.
В этом чудном городке был лес, скрывающий от посторонних глаз коттеджный поселок, в котором располагались примерно полтора десятка домов, в том числе и дом семьи Эбигейл. С одной стороны, за двести тридцать метров от дома Мастерсов, располагалось заброшенное кладбище, а с другой стороны, на таком же расстоянии, находилась маленькая часовенка с колокольней. За полтора мили от поселка, в лесу, было старое минное поле, оставшееся после то ли бывшей военной базы, то ли от уже давно неиспользуемого полигона,И до сих пор тамошние жители обходили его стороной. Дом Мастерсов соседствовал с домом семьи Брэдфорд и с пустым, заброшенным домом, который раньше принадлежал уважаемой в поселке семье. Эти три дома располагались на окраине.
В данный момент в доме Мастерсов что-то происходило.
— Эбигейл! — окликнул кто-то девочку.
Отвлекшись от учебника по математике, она с раздражением посмотрела на юношу лет семнадцати.
— Эбигейл, зачем ты разлила кофе на мой конспект? — сердито спросил он, размахивая тетрадью.
— Да просто так, - немного рассеяно проговорила девочка. — В следующий раз оставляй свои конспекты в другом месте. Научись стенографировать.
— Зачем?
— Как это зачем? Будешь успевать все записывать.
— И ты так поступила, чтобы мне об этом сказать?
— Нет, Олдас. Обычные детские шалости. Мне было просто скучно.
— А почему от твоей скуки должны страдать мои вещи? — Олдас с некой отрешенностью взъерошил волосы Эбигейл.
— Давай закроем эту тему. Поговорим о чем-нибудь другом. Например, о твоих планах на будущее.
— С каких пор тебя интересуют мои планы? — нахмурился юноша.
— Не знаю. Просто такое предчувствие, будто мы еще нескоро увидимся.
— А-а, ясно, - смущенно кивнул он. — Нет, вру — непонятно. Что за ерунду ты говоришь? Для тебя достаточно будет знать, что я планирую поступать в Университет штата в Сан-Франциско?
— Достаточно. А теперь, если тебе больше нечего сказать, прошу покинуть комнату, — слегка капризно проговорила Эбигейл, выталкивая Олдаса из детской.
Выпроводив его, девочка опустилась на кровать и задумалась. Зачем она спрашивает Олдаса о планах, злит его своими выходками? Ведь ее поведение никак не связано с будущей учебой юноши в университете. Эби казалось, что это относится и к ее матери, но объяснить причину она не могла. Кстати, Олдас приходился ей троюродным дядей.
Олдас Райс был на десять лет младше своей троюродной сестры и на столько же старше маленькой Эбигейл. Он выглядел заурядно, но обладал жестким характером. Молодой человек жил у Мастерсов лет с пятнадцати, решив отчего-то быть ближе к семье своей троюродной кузины.
О своих родителях Эбигейл Мастерс знала очень мало. Лоэлия Малье хотела стать актрисой, но потом вышла замуж за Питера Реджинальда Мастерса и забросила свои планы. Отец был ученым и занимался исследованиями в областях физики и химии. Еще девочке было известно, что Лоэлия вышла замуж за Питера совсем не по любви, однако вскоре после какого-то инцидента все же смогла его полюбить.
Кроме них, в доме были еще двое мужчин. Почему они здесь жили, Эбигейл не могла понять. Один был довольно грубым и настороженным. Звали его Джек Форест. Он мягче, чем к остальным обитателям дома, относился к девочке и боялся Лоэлии. Мастерс-младшая считала, что у него вполне могло быть криминальное прошлое.
Другой, Энтони Холдер, обладал авантюрным, ветреным складом характера. Он часто заигрывал с Лоэлией, чем сильно ее раздражал, но выгнать его хозяйка дома не могла, поскольку Питер был против. Жил он, в основном, в подвале.
Что до самой Эбигейл, то она была довольно замкнутой девочкой и неохотно общалась со своими сверстниками. Ее больше интересовало действие разных веществ, и поэтому она частенько читала книги по химии и ставила опыты под присмотром отца .
Решив, что нужно отвлечься, Эбигейл захотела немного почитать об алкалоидах. Через час, ознакомившись в теории с морфином, кодеином, атропином, кокаином, стрихнином, хинином, она вышла в сад и увидела там свою мать. Лоэлия сидела на скамейке и нервно кромсала на кусочки листву с деревьев, оборванную несколько минут назад. Волосы каштанового цвета скрывали ее лицо, и определить, о чем она думала сейчас, было трудно.
— Мама, — окликнула ее тихо Эбигейл.
— Александрина, — немного резко отозвалась Лоэлия.
Девочка слегка нахмурилась. Ей не слишком нравилось это имя, пусть оно и было дано в честь бабушки, матери отца.
— Ты выглядишь усталой. В чем дело?
— Да ни в чем, — отмахнулась Эбигейл. — Просто наснился кошмар. Будто какая-то ведьма хочет передать мне свой дар, но цена этого — насильственная смерть человека. Вот мне интересно: кто там должен был умереть?
— Это же просто сон. Почему ты так переживаешь?
— Эта ведьма мне неделю уже снится. Что-то должно произойти.
— Понятно. Что делаешь теперь? Читаешь новости за последнюю неделю? — с грустной улыбкой спросила Лоэлия.
— Нет, хожу, как никому ненужная приблуда. Что до новостей, то нет ничего интересного для меня. Подписан Меморандум между UNESCO и правительством РФ о создании в Москве Всемирного технологического университета UNESCO, старт космического корабля Союз ТМ-25, 82-й старт по программе Спейс Шаттл, убийство Вячеслава Ваксмана, руководителя АО «Мовен», умер литовский писатель Витаутас Сириос-Гира, — перечислила Эбигейл, вспоминая то, что она вычитала с газет. — Давай будем с тобой как две пожилые женщины ностальгировать о своей юности, молодости. Как ты познакомилась с папой?
— Ох, с Питером, в смысле с твоим папой, я познакомилась на вечеринке у одной из моих подруг (конечно же, мы с ней теперь не общаемся: разные города и прочие причины). Он тоже был туда приглашен, — стала вспоминать Лоэлия, обрадовавшись смене темы. — Мы тогда разговорились, правда, я уже не помню, о чем. Но это была простая симпатия.
— И за что же он тебя полюбил? Явно же не только за голубые глаза и красивое лицо.
— Ага, за красивые глазки и кривой нос! — пыталась пошутить женщина. — Будто меня, кроме красоты, не за что и полюбить! Откуда я знаю, почему он влюбился? Говорил, что любит, я и верила. Питер мне даже сейчас не ответит на этот вопрос: мол, сама догадайся. Я еще тогда думала, что же он нашел во мне такого, ведь были девушки куда красивее меня.
— Мама, всегда есть люди, которые в чем-то лучше тебя. Наверное, в тебе было что-то особенное, раз папа полюбил такую девушку, — заверила ее Эбигейл и слегка задумалась:
— Если он тебе только симпатизировал, то как ты вообще вышла за него замуж?
— Ближе к восемнадцати я начала ходить с ним на свидания, но особых чувств тогда не испытывала. И когда он сделал мне предложение, я была несколько удивлена. Сказала, что подумаю и дам ответ на следующий день. Ну, и рассказала родителям об этом. Мне тогда показалось, что им все равно. Такое мнение у меня сложилось из-за их совета: поженитесь, поживешь с ним, привыкнешь к нему да и полюбишь. В общем, они не были против. Скорее да, чем нет.
— Логика, конечно, железная, — с иронией молвила девочка. — Хорошо еще, что ты не спрашивала Олдаса. В итоге вы поженились, и ты переехала жить в его дом. Как вы прожили первый год?
— Ничего значительного не было, — пожала плечами женщина. — Как-то напряженно. Мне нелегко жилось в браке с человеком, к которому испытываешь скорее симпатию, нежели любовь. Питер это понимал, но предпочитал страдать молча.
— А что потом произошло?
— Потом он предложил поехать вместе с ним в Малайзию, погостевать у его кузена. Питер помог одному своему другу жениться на возлюбленной. Но подробностей я раскрывать тебе не буду. Спросишь у своего двоюродного дяди, если когда-нибудь ты окажешься в Малайзии.
— Ничего, я все равно разузнаю, пусть и пройдет хоть семь лет. Если сами не захотите рассказать, то так и сделаю, как ты советуешь, — решительно молвила Эбигейл. — Пойду лучше у папы спрошу, а ты, мама, иди отдохни немного, выглядишь усталой.
— Хорошо, Александрина. Я побуду здесь еще несколько минут, — согласилась она. — Ладно уже, иди.
"А если бы мама не последовала совету своих родителей? Ах да, меня же тогда попросту не было бы", — рассуждала девочка, поднимаясь на второй этаж.
Она подошла к спальне родителей, подождав три секунды, постучала, толкнула дверь и вошла внутрь.
Комната была просторной, довольно элегантно обставленной и освещалась через два окна, за стеклами которых покачивались высокие деревья. С потолка свисала люстра из венецианского стекла. Пол устилал красный ковер фабричной работы. Слева от кровати с балдахином был туалетный столик, где лежала декоративная мелочь, чуть далее от него - дубовый платяной шкаф. Слева от двери был стол, за которым сейчас сидел отец, и два стула. На прикроватной тумбочке стояла ваза с засушенными цветами.
— Здравствуй, папа, — тихо поприветствовала его Эбигейл.
— Здравствуй, милая гостья, — отец быстро перевернул бумаги, с которыми работал, и повернулся к ней. — Что ты меня так пристально рассматриваешь?
— Ты выглядишь так, словно с того света на побывку пришел!
— Читала пьесу "Мамаша Кураж и ее дети"?
— Если честно, то да. Я еще читала "Герой нашего времени". Там главный персонаж увидел на лице поручика печать смерти.
— Может еще предложишь погадать мне? Как в пьесе, — саркастически спросил Питер.
— Почему бы и нет? Давай, — невозмутимо ответила девочка. — Только дай мне чистый лист и черный маркер. Отлично, — она порвала на кусочки лист и на одном из обрывков нарисовала крест, а потом, выудив из шкафа фетровую шляпу, положила их туда и смешала.
— Будто бы я не знаю, что я вытяну. Наверное, листок с крестом.
— Эх, Ты как всегда — знаешь лучше всех, — вздохнула девочка, когда так и случилось. — Не сильно обижен?
— Нет, конечно. Привык уже к твоим выходкам. Что ж, в следующий раз буду поосторожней.
— Разве будет следующий раз? Обрывок с крестом значит, что умрешь насильственной, а не естественной смертью. Ладно, дело твое. О! Хочу тебя кое-что спросить, — Эбигейл подошла к отцу, наклонилась к нему и что-то прошептала на ухо.
— Нет, я не против. И я не обижусь, — сказал он, заметив на лице дочери сомнение.
— Тогда возьму кое-что, на всякий случай.
Она подошла к туалетному столику, выдвинула нижний ящик и вытащила из-под сложенных рубашек пистолет. Девочка проверила обойму, поставила его на предохранитель и спрятала во внутренний карман.
— Ты хоть умеешь им пользоваться? — с иронией поинтересовался Питер.
— Умею, - заверила его Эбигейл. — Я брала его примерно полгода назад.
Девочка подошла к двери, обернулась, махнула отцу на прощание рукой и вышла.
***
Часовня была наполовину разрушенным пятиметровым зданием, которое построили в стиле барокко. Там не слишком давно проводились реставрационные работы, но вскоре их забросили. Неподалеку возвышалась еще и семиметровая колокольня. Туда и направлялась Эбигейл.
Она решила позвонить в колокола, хотя и не понимала, откуда внезапно возникло такое странное желание. Пройдя пятьдесят метров, девочка услышала, что ее кто-то зовет, обернулась и обреченно вздохнула. За несколько метров от нее возле платана стоял Томас Брэдфорд, ее сосед-ровесник. Вообще-то она довольно неплохо ладила с ним, насколько это было возможно при ее замкнутости. Девочка часто перелезала через кирпичную ограду к дому его семьи, чтобы немного пообщаться и узнать местные новости. Но в этот момент девочка не хотела видеть даже его.
— Александрина, куда ты идешь? — спросил Томас, подойдя ближе.
— Тебе-то какое дело? - огрызнулась Эбигейл, разворачиваясь и идя в направлении к частной школе.
— Какие мы агрессивные. Скажи, пожалуйста.
— Уже никуда, — смягчилась девочка и спросила: — Тебе заняться нечем?
— Угадала. Ищу себе собеседника. Или того, с кем я могу поиграть,
— Ищи кого-то другого. Мне не до тебя.
— Давай ты будешь моим врагом. Я буду тебя догонять, а ты будешь убегать от меня, — не слушая возражений предложил Томас.
— Давай, - неохотно согласилась она и стала убегать.
Петляя между деревьями, Эбигейл добежала до перепутья. Одна тропинка вела к минному полю, вторая к школе. Обдумав все варианты, она решила сократить дорогу и пойти первой тропой. Преодолев колючую проволоку, благо в ограждении давно зияла большая дыра, девочка двинулась вперед, в душе желая преодолеть путь живой и невредимой. Когда она прошла половину поля, ее окликнул Томас, который не решался переступить через проволоку:
— Александрина, ты куда пошла? Вернись немедленно!
— Нет, я уже прошла половину поля, и не помню, куда ступала, а следы нечеткие! Лучше попробую дойти до конца, крикнула ему девочка.
— А ты уверена, что сможешь?
— Да, — заверила его Эбигейл.
— Ладно. Если тебе удастся выбраться, буду тебя ждать у ворот школы, — сказал Томас и, развернувшись, направился прочь.
"Ох, и большую глупость я сказала, — подумала Эбигейл, когда он уже скрылся с виду. — И как я теперь пройду оставшееся расстояние? Рискую нарваться на мину".
Вдруг ей показалось, что у нее в голове как будто что-то щелкнуло. Она закрыла глаза. Открыла. Посмотрела вниз и удивилась. Теперь девочка отчетливо видела расположение мин.
"Как это случилось? Пару секунд назад этого не было. В чем дело? Что это? Интуитивное зрение?" — Мысли одна фантастичнее другой роились в голове.
Впрочем долго удивляться она не стала и потому поспешила пройти поскорее поле. Едва она перелезла через проволоку, как вдруг повеял ветер, стер ее следы и через минуту утих.
— Это точно какое-то наваждение. Чудо, что я оттуда выбралась. Тэк-с. Томас будет у ворот школы через десять минут. Пойду-ка я вдоль берега пруда. Быстрее будет, — поразмыслив, Эбигейл сошла с тропинки и, идя по наитию, дошла до пруда.
На берегах водоема росли сосны. На его поверхности лениво покачивались кувшинки. На противоположном берегу виднелись земляные ступеньки, которые вели в школьный парк. Но девочка сейчас не обращала никакого внимания на красоту пейзажа. Она некоторое время задумчиво стояла возле воды, а потом подошла к одной из множества сосен и спрятала в ее дупле пистолет.
"Наверное, уже двенадцать часов, — подумала Эбигейл пройдя вдоль берега и поднявшись в парк по ступенькам. — Томас должен уже быть здесь. Ага, вот и он".
Заметив его, девочка свистнула, привлекая внимание. Заметив ее, парень ринулся навстречу.
— Ох, ты здесь, — с заметным облегчением сказал Томас. — Как ты оттуда выбралась?
— Я и сама не знаю. Как-то пришла сюда.
— Ну ладно. Отдышалась? А теперь беги!
— Снова?!
— Да! Мы еще не наигрались, — ответил Томас и погнался за ней.
— Когда же ты наиграешься? — крикнула девочка и, чтобы он не сбил ее с ног, была вынуждена снова убегать.
Оббежав вокруг школы, Эбигейл умчалась к пруду. Дойдя к берегу, она на долю секунды задумалась, стоит ли прыгать в воду. Увидев, что Томас скоро настигнет ее, решилась и, когда между ней и преследователем осталось расстояние в несколько метров, прыгнула в пруд.
От холодной воды у девочки на несколько секунд перехватило дыхание. Она стал энергично барахтать руками и ногами, пытаясь выбраться наверх, и инстинктивно стала делать движения, подобные движениям плывущих собак. Через несколько секунд нос ее оказался над поверхностью воды, и она поплыла к противоположному берегу.
"Интересно, где Томас? Он не прыгал в воду, значит пошел вдоль берега. Тогда почему его здесь нет? — удивилась Эбигейл, не обнаружив парня. — Ну и черт с ним. Набегалась уже. Вернусь я лучше назад к колокольне. Только пистолет спрячу в карман".
***
Подойдя к старому зданию, девочка насторожилась, услышав выстрел.
— Что это за шум? Неужели мне послышалось? Кажется, да. Никто не выбежал на звук. Лучше уж сделаю, что задумала, — вполголоса молвила она, зайдя внутрь.
Поднявшись наверх, она взялась за конец веревки и с силой потянула на себя. Кроме звона, исходившего от колокола, Эбигейл услышала какой-то шум. Она вытащила пистолет, подошла к краю колокольни и оглянулась по сторонам. Девочка мельком увидела, как кто-то набросился на нее и попытался столкнуть вниз. Ему это удалось, но Эбигейл в последний миг успела вцепиться в него, и они вместе сорвались с края колокольни.
Упав на доски, которые лежали на строительных лесах, она чудом ухватилась за край арматуры и стала сбрасывать противника на землю, сдвигая рукой доски. В какой-то момент Эбигейл прыгнула, вцепившись в трос. Конструкции заколебались и все начало падать вниз. Когда неизвестный приблизился, держась за канат, девочка сцепилась с ним, пытаясь поцарапать ему лицо. От этой толкотни леса наклонились, задевая тросы, и её и агрессора подбросило вверх. На секунду ей показалось, что они оба разобьются, но ноги Эби запутались в веревках, что и спасло ее от серьезных повреждений.
Посмотрев вверх, Эбигейл увидела своего противника на досках и сильно удивилась. Это был Томас! У девочки возникло желание досадить ему. Заметив свой пистолет на полу (наверное, выпал во время падения), она дотянулась до него, прицелилась в парня, который собирался швырнуть в нее чем-то тяжелым, и нажала на курок. Прозвучал выстрел.
— Александрина! - возмущенно воскликнул Томас. — Ты сошла с ума?
Эбигейл, которая быстро очнулась и уже успела выпутать ноги из веревок, нетерпеливо крикнула:
— Спустись вниз! Сейчас же! И успокойся наконец! У меня нет намерений тебя убивать.
— Ага, минуту назад были, — не унимался он, но все же спустился.
— Успокоился?
— Да. Зачем стрелять-то надо было?
— Я была в состоянии аффекта, — отмахнулась от него девочка.
— И ты чуть меня не убила. Если бы ты не промахнулась на полпяди, то...
— Давай лучше не думать об этом, — примирительно возразила она.
— Тогда требую компенсации. Желательно не деньгами.
— Давай, когда мне исполнится тринадцать лет, во время летних каникул, два года подряд будем путешествовать по миру, - предложила Эбигейл.
— Хорошо, идет, - Томас в знак согласия пожал ей руку.
— Но если у меня не хватит денег, то платить будешь ты, - быстро добавила девочка.
Мальчишка хотел отступиться, но она не отпускала руку, и ему пришлось уступить.
— Это обдирательство, — обиженно проворчал он.
— Молодой человек, я же просто попрошу вас одолжить ту часть денег, которой у меня может не хватить.
— Тогда ладно, — успокоился Томас. — А что ты собиралась делать на колокольне?
— Просто хотела позвонить в колокола, — честно ответила Эби. — А ты?
— Тебя дожидался. Хотел сделать сюрприз.
— Да уж. Сюрприз удался, — хмыкнула девочка, посмотрев на беспорядок. — Смотри, что мы наделали.
— Тогда лучше нам уйти отсюда.
Уже выйдя наружу, Эбигейл обеспокоенно сказала:
— Кажется, я себе что-то сломала. Все же упали мы с приличной высоты, хотя доски замедлили падение.
— Ты не особо жалуешься на боль, — недоверчиво заметил Томас.
— Это от адреналина. Потом сильно будет болеть. Нужно найти обезболивающее. Мама точно поинтересуется, почему я так жалко выгляжу. Кстати, — спохватилась Эби, — ты, когда здесь прятался, не слышал выстрел?
— Какой еще выстрел? Нет, я ничего подозрительного не слышал.
— Ага, это ветка так громко треснула, — саркастично ответила она. — Неужели у меня начались слуховые галлюцинации? Эх, ладно, пойдем.
У ворот дома Эбигейл Томас уже хотел было задать очередной вопрос, но девочка его остановила:
— У меня дурное предчувствие. Что-то не так. Пойдем со мной в спальню родителей. Наверное, там что-нибудь плохое случилось, — не дожидаясь его ответа, она забежала в дом.
— Эй, меня подожди, — окликнул ее Томас, зайдя внутрь и преодолев лестничный пролет.
Услышав возглас "О Господи!", мальчик встревожился и забежал в комнату. Перед его глазами предстала ужасная картина: на полу в луже крови лежал отец Эбигейл, а возле него, присев на корточки, уже была сама девочка, которая мужественно пыталась подавить слезы.
Томас растерянно подошел к Эбигейл и неловко попытался утешить ее, чувствуя, как у самого на глаза наворачиваются слезы.