Название: Новые друзья
Автор: Yueda
Жанры: Слэш (яой), PWP, POV
Предупреждения: Групповой секс
Данные: Ориджинал, NC-17, мини, закончен
Саммари: Они вошли в мою жизнь, в мою квартиру, в меня. И теперь я не могу ни в чём отказать этим своим новым друзьям.
Размещение: С указанием моего авторства и ссылкой
Новые друзья
Последний раз просматриваю глазами текст, нажимаю кнопку «опубликовать» и откидываюсь в кресле. Любовь улыбается мне, Вера показывает большой палец, а Надежда гладит по плечу. Устало киваю девчонкам.
Я полностью выжат, но это скорее приятное чувство.
Выкладываться по полной, отдавать себя творчеству целиком, выпускать работу в мир, а потом с трепетом и волнением смотреть, как она живёт своей жизнью уже в душах читателей. Я сетератор, фикрайтер и оцениваю успешность работы не гонорарами и тиражами, а просмотрами и отзывами. Они важны для меня, эти отзывы. Иначе как я пойму, что именно вынес из работы читатель, справился ли я с задачей, не подкачал ли?
читать дальшеРаньше писал небольшие философские рассказы, сказки. Беглые, зарисовочные. Но полгода назад взялся за повесть и сегодня закончил последнюю правку.
Девочки — три сестрички — всю дорогу помогали, поддерживали, вселяли уверенность. Вот и сейчас окружили. Им тоже не терпится узнать, что скажет читатель. Нужно немного подождать. И я жду.
Но...
Проходит день, второй, третий, неделя — работу уже никто не читает, не смотрит, не заглядывает даже, а в отзывах тишина. Такая же тишина царит и в душе. Не тишина даже — пустота. Я вычерпал себя без остатка, отдаваясь работе, а восполнить нечем.
Снова обновляю страницу, нервно усмехаюсь, видя неизменность картины, и вздрагиваю от звонка в дверь.
— Не открывай, — шепчет Любовь, с тревогой глядя на меня.
— Почему?
— Не нужно, — поддерживает сестру Вера.
Хмурюсь. Трезвон раздражает. И недоговорки сестричек тоже.
— Но звонят же.
— Позвонят и перестанут, — Надежда берёт меня за руку. — Не открывай.
Но когда в дверь начинают долбиться ногами, я вскакиваю, скидываю руку Надежды и, подскочив к двери, рывком распахиваю её.
— Какого хера?!
Не успеваю договорить. Трое парней буквально сносят меня и швыряют на диван.
— Приветик, — говорит самый высокий из них.
Красивое лицо, стильная причёска, сильное спортивное тело в обтягивающей одежде. Такого хоть сейчас на обложку глянцевого журнала.
— А ты ничего — симпатичный, — улыбается красавчик и пошло облизывается.
От этого становится как-то нехорошо.
— Вы кто такие? — выкрикиваю я, пытаясь взять себя в руки.
— Твои новые приятели. Сейчас девчонок спровадим и будем дружить, — склабится смуглый жилистый парень, показывая острые мелкие зубы.
— Это Похоть, Зависть и Уныние, — говорит Надежда и с мольбой смотрит на меня. — Тебе не нужно с ними дружить. Прогони их.
— А с кем ему дружить нужно? С тобой, что ли, Наденька?
Это третий парень: бледный, худой, субтильный. Говорит медленно, растянуто. И от его голоса в душе что-то сжимается.
— Ты же сучка лживая, Надя. Ты ж выматываешь его уже вторую неделю. Обманываешь, за нос водишь. Не тебе про дружбу заикаться.
Из глаз Надежды катятся слёзы, а Уныние подходит ко мне и садится рядом, берёт за руку.
— Хреново, да? — спрашивает он. — Столько сил вложил, столько времени угрохал, продумывал, прописывал, и ни ответа, ни привета. Даже не читают. Из-за этого кажется, что ерунду написал. И чувствуешь себя дном.
Его тонкие пальцы медленно ласкают мои, и я не вырываюсь, не отстраняюсь. Будто сил лишился, не могу сопротивляться. Более того — не хочу. А ещё понимаю — мне действительно хреново. Я действительно чувствую себя дном. И душевная пустота начинает наполнятся горечью.
— Вижу, хреново. Это всё из-за той сучки, — шепчет в ухо Уныние. — Она всегда много обещает, а потом кидает. А я — никогда. Я очень верный. Нам с тобой будет хорошо...
Его губы касаются моих, легко и нежно. Чувствую их солоноватый вкус.
— Нет! — кричит Вера. — Ты не должен сдаваться. Ты не должен опускать руки!
— До-о-олжен? — тянет Уныние, лениво оборачиваясь.
— Ты должен верить в читателей! — надрывается Вера, глядя прямо в глаза. — Они придут и обязательно оценят твой труд. Верь мне!
Она делает шаг, протягивает руку, но смуглый парень отталкивает её так, что она падает.
— Читатели? Оценят? О да!.. — ухмыляется Зависть. — Сейчас я покажу ему «как» и «что» оценивают читатели.
Он хватает ноут, садится рядом и тыкает в экран.
— Никогда не интересовался популярными работами? Топовыми фикрайтерами? Так взгляни хоть сейчас, как оно бывает у других.
Я смотрю, читаю и немею.
Шлак. В текстах просто шлак. Язык? Идея? Сюжет? Композиция? О чём я? Авторы этих работ даже не слышали о таком. В лучшем случае любовная сопля, размазанная на три страницы. И вот под таким тысячи оценок, сотни комментариев. Восторженных, объёмных, развёрнутых!
Да ты издеваешься, читатель! Продуманной, качественной истории ты предпочитаешь этот бред, написанный на коленке за полчаса? Ты серьёзно?!
Горечь, что заполнила душу, начинает бурлить, закипать жгучей обидой. Завистью.
— Я что, какой-то ненормальный с перекошенным вкусом? — шепчу в отчаянии. — Ну не может столько людей голосовать своим временем за такой шлак, а мою работу обходить стороной. Значит, это я написал дно?!
— Нет, — говорит Зависть и гладит меня по колену. — Ты написал не дно. Ты просто написал то, что не пользуется спросом.
— Спросом?
— Это рынок, приятель. Рынок, — шёпот Зависти обжигает шею. — Тебе нужно выбрать правильную стратегию, покрутить варианты тем, прикинуть, рассчитать — и читатель будет в кармане. Ведь ты достоин наград. Ты лучший. Просто смени подход. Я тебе помогу...
Язык Зависти облизывает мои губы, и я не сопротивляюсь. Напротив, приоткрываю рот, позволяю проникнуть в него, принимаю поцелуй, терпкий и такой тягучий.
— Остановись! Не надо!
Это кричит Любовь. Вздрагиваю, отстраняюсь от Зависти, смотрю на неё. Она прекрасна. Тонкая, светлая, чистая.
— Разве так мы хотели? — звонким колокольчиком разливается по комнате голос Любви. — Вспомни! Вспомни, как это было. Как ты творил, как ты мечтал, как ты горел. Ты любишь свою работу, ты любишь то, о чём пишешь. Разве можно променять это на сухой расчёт? Опомнись!
— Заткнись. Достала, — прерывает слова Любви красавчик.
Он хватает девушку, задирает юбку, лезет ей в трусы. Она кричит, вырывается и всё её очарование меркнет.
— Опять ломаешься, — сально тянет Похоть. — Вечно с тобой так. Спалила парня, насквозь прожгла, а дать не дала. Ну не сучка ли, а? Вали.
Похоть роняет облапанную Любовь на пол, перешагивает через неё и идёт ко мне. Не могу отвести от него взгляд, этот парень просто гипнотизирует.
— Да, друг, любовь прекрасна, — сладким голосом поёт Похоть и останавливается рядом, наклоняется. — Но когда она невзаимна, то превращается в убийцу и убивает тебя. Знакомое чувство, не так ли?
Киваю. Да, знакомое. И больше я не хочу его испытывать.
— Мы же с тобой прекрасно знаем, что зажигать может не только Любовь.
Пальцы Похоти касаются моего лица, гладят по щеке, ласкают. Ловлю себя на мысли, что мне приятно.
— Мы знаем, на какой огонь сбегаются посмотреть тысячи. Он горит в каждом, этот страстный, развратный огонь. Не сдерживай себя. Дай разгореться пламени...
Изящный палец скользит по моим губам, непроизвольно облизываю его. Похоть улыбается и, подняв моё лицо за подбородок, проникает в рот своим языком. Умелый, опытный, он ласкает меня глубоко, нежно и невообразимо сладко. Эта сладость разливается по всему телу.
— М-м... — тянет Похоть и отрывается от моих губ. — Да ты уже возбудился. От одного поцелуя. Как мило.
Уныние и Зависть придвигаются вплотную, обнимают, задирают футболку, целуют шею и грудь, а Похоть опускается на колени. В считанные секунды он расстёгивает мою ширинку и стягивает бельё, давая свободу возбуждённой плоти. Где-то на краю сознания мелькает стыд, но я забываю о нём, как только Похоть касается моего члена. Он ласкает его языком, медленно облизывает, а затем обхватывает губами и...
Это восхитительно. Эти ощущения сводят с ума. Я весь горю, пылаю. Я готов взорваться...
Прихожу в себя от дурмана страсти и вижу довольные лица новых приятелей. Похоть слизывает с губ мою сперму. Да, я кончил в него, а он проглотил. Невероятно! Это заводит меня, и я ощущаю новый прилив сил.
— Ну как? — мурлычет Похоть, поднимаясь с колен. — Понравилось?
— Ещё как! — выдыхаю я.
— Теперь давай мне.
Не успеваю опомниться, как у губ оказывается член. Большой, твёрдый, сочащийся смазкой. Рот наполняется слюной. Сглатываю и начинаю проделывать всё то, что только что делал со мной Похоть. Раньше думал, что это противно, грязно, но сейчас скорее нравится. Да, мне нравится доставлять таким образом удовольствие. Нравится слышать стоны, ощущать ласкающие пальцы в волосах, чувствовать движение члена сначала медленные и тягучие, а теперь быстрые и сильные.
— Кончаю, — стонет Похоть. — Глотай!
Подчиняюсь приказу, принимаю всё, проглатываю. Его сперма оказывается сладкой, такой же сладкой, как и сам Похоть.
— Знаешь, а ты очень красив, когда делаешь это ртом, — шепчет он. — Хочу узнать тебя ещё ближе.
Улыбка Похоти становится хищной, а руки Зависти и Уныния, что только что обнимали, подхватывают и силой укладывают на диван.
— Эй! Ребята, вы чего? — начинаю отбиваться, но руки держат крепко.
— Тихо, — шепчет Похоть, стягивая с меня остатки одежды и раздвигая ноги. — Успокойся. Тебе не будет больно, только приятно. Обещаю.
— Расслабься, — Зависть щекочет языком моё ухо, ведёт влажную дорожку по шее, целует плечи.
— Тебе понравится, — вторит Уныние и принимается вылизывать соски.
А Похоть, смочив палец, вводит его мне в задницу. Инстинктивно зажимаюсь, но почувствовав проворный язычок на своём члене, постепенно расслабляюсь, уступаю напору. Вскоре к первому пальцу присоединяется второй.
Странно, но мне действительно не больно, просто непривычно. Непривычно ощущать в себе пальцы, непривычно чувствовать растяжение. Да вообще всё непривычно. Со мной это происходит впервые и...
Чёрт! Мне начинает это нравиться. Похоже, я становлюсь грёбаным извращенцем.
— Ну что, кажется, ты готов.
Слышу сладкий голос Похоти, а в следующую секунду задыхаюсь, потому что он вставляет член.
— Дыши глубже и расслабься. Скоро привыкнешь.
Я дышу. Расслабляюсь. Привыкаю. А Похоть входит в меня, постепенно, сантиметр за сантиметром, толчок за толчком. Концентрируюсь на приятных ощущениях и вскоре действительно привыкаю.
Меня трахают, имеют, а я тащусь от этого. Мне приятно, чертовски приятно. Член встаёт колом, требует внимания. Хочется, что бы прикоснулись, поиграли с ним, ртом, рукой, да не важно чем, лишь бы прикоснулись. Уже сам тянусь к нему, но Похоть со смехом перехватывает руки и вдалбливается ещё сильнее. А Уныние, скидывает одежду и, оседлав меня, насаживается.
Кайф. Это кайф!
Запрокидываю голову, уже предвкушая, что сейчас будет, и чувствую, как в губы тыкается член Зависти. Облизываю головку, щекочу языком, а потом обхватываю и начинаю сосать...
Сидим развалившись на диване, обсыхаем после душа, курим. По телу разливается приятная истома. Даже говорить не хочется. Ловлю на себе взгляд Похоти. Он подмигивает, бросает окурок в цветочную композицию, которая осталась после девчонок (кстати, даже не заметил, когда они смотались), и эротично облизывается.
— Ну что, ещё один раунд? — спрашивает он и гладит меня по колену, скользит рукой ко внутренней стороне бедра. Чувствую, как внизу живота вновь разгорается похотливый огонь.
Кошусь на остальных, они тоже оживляются и жадно смотрят на меня.
— Черти, — стону я, — вы ж меня вконец заездите. Я работать не смогу.
— За это не переживай, — хлопает по плечу Зависть. — После наших оргий у тебя такая работоспособность проснётся — трудоголики обзавидуются.
Уныние льнёт ко мне, обнимает, а я понимаю, что просто не в состоянии отказать этим своим новым друзьям.
07. 03. 2016
Автор: Yueda
Жанры: Слэш (яой), PWP, POV
Предупреждения: Групповой секс
Данные: Ориджинал, NC-17, мини, закончен
Саммари: Они вошли в мою жизнь, в мою квартиру, в меня. И теперь я не могу ни в чём отказать этим своим новым друзьям.
Размещение: С указанием моего авторства и ссылкой
Новые друзья
Последний раз просматриваю глазами текст, нажимаю кнопку «опубликовать» и откидываюсь в кресле. Любовь улыбается мне, Вера показывает большой палец, а Надежда гладит по плечу. Устало киваю девчонкам.
Я полностью выжат, но это скорее приятное чувство.
Выкладываться по полной, отдавать себя творчеству целиком, выпускать работу в мир, а потом с трепетом и волнением смотреть, как она живёт своей жизнью уже в душах читателей. Я сетератор, фикрайтер и оцениваю успешность работы не гонорарами и тиражами, а просмотрами и отзывами. Они важны для меня, эти отзывы. Иначе как я пойму, что именно вынес из работы читатель, справился ли я с задачей, не подкачал ли?
читать дальшеРаньше писал небольшие философские рассказы, сказки. Беглые, зарисовочные. Но полгода назад взялся за повесть и сегодня закончил последнюю правку.
Девочки — три сестрички — всю дорогу помогали, поддерживали, вселяли уверенность. Вот и сейчас окружили. Им тоже не терпится узнать, что скажет читатель. Нужно немного подождать. И я жду.
Но...
Проходит день, второй, третий, неделя — работу уже никто не читает, не смотрит, не заглядывает даже, а в отзывах тишина. Такая же тишина царит и в душе. Не тишина даже — пустота. Я вычерпал себя без остатка, отдаваясь работе, а восполнить нечем.
Снова обновляю страницу, нервно усмехаюсь, видя неизменность картины, и вздрагиваю от звонка в дверь.
— Не открывай, — шепчет Любовь, с тревогой глядя на меня.
— Почему?
— Не нужно, — поддерживает сестру Вера.
Хмурюсь. Трезвон раздражает. И недоговорки сестричек тоже.
— Но звонят же.
— Позвонят и перестанут, — Надежда берёт меня за руку. — Не открывай.
Но когда в дверь начинают долбиться ногами, я вскакиваю, скидываю руку Надежды и, подскочив к двери, рывком распахиваю её.
— Какого хера?!
Не успеваю договорить. Трое парней буквально сносят меня и швыряют на диван.
— Приветик, — говорит самый высокий из них.
Красивое лицо, стильная причёска, сильное спортивное тело в обтягивающей одежде. Такого хоть сейчас на обложку глянцевого журнала.
— А ты ничего — симпатичный, — улыбается красавчик и пошло облизывается.
От этого становится как-то нехорошо.
— Вы кто такие? — выкрикиваю я, пытаясь взять себя в руки.
— Твои новые приятели. Сейчас девчонок спровадим и будем дружить, — склабится смуглый жилистый парень, показывая острые мелкие зубы.
— Это Похоть, Зависть и Уныние, — говорит Надежда и с мольбой смотрит на меня. — Тебе не нужно с ними дружить. Прогони их.
— А с кем ему дружить нужно? С тобой, что ли, Наденька?
Это третий парень: бледный, худой, субтильный. Говорит медленно, растянуто. И от его голоса в душе что-то сжимается.
— Ты же сучка лживая, Надя. Ты ж выматываешь его уже вторую неделю. Обманываешь, за нос водишь. Не тебе про дружбу заикаться.
Из глаз Надежды катятся слёзы, а Уныние подходит ко мне и садится рядом, берёт за руку.
— Хреново, да? — спрашивает он. — Столько сил вложил, столько времени угрохал, продумывал, прописывал, и ни ответа, ни привета. Даже не читают. Из-за этого кажется, что ерунду написал. И чувствуешь себя дном.
Его тонкие пальцы медленно ласкают мои, и я не вырываюсь, не отстраняюсь. Будто сил лишился, не могу сопротивляться. Более того — не хочу. А ещё понимаю — мне действительно хреново. Я действительно чувствую себя дном. И душевная пустота начинает наполнятся горечью.
— Вижу, хреново. Это всё из-за той сучки, — шепчет в ухо Уныние. — Она всегда много обещает, а потом кидает. А я — никогда. Я очень верный. Нам с тобой будет хорошо...
Его губы касаются моих, легко и нежно. Чувствую их солоноватый вкус.
— Нет! — кричит Вера. — Ты не должен сдаваться. Ты не должен опускать руки!
— До-о-олжен? — тянет Уныние, лениво оборачиваясь.
— Ты должен верить в читателей! — надрывается Вера, глядя прямо в глаза. — Они придут и обязательно оценят твой труд. Верь мне!
Она делает шаг, протягивает руку, но смуглый парень отталкивает её так, что она падает.
— Читатели? Оценят? О да!.. — ухмыляется Зависть. — Сейчас я покажу ему «как» и «что» оценивают читатели.
Он хватает ноут, садится рядом и тыкает в экран.
— Никогда не интересовался популярными работами? Топовыми фикрайтерами? Так взгляни хоть сейчас, как оно бывает у других.
Я смотрю, читаю и немею.
Шлак. В текстах просто шлак. Язык? Идея? Сюжет? Композиция? О чём я? Авторы этих работ даже не слышали о таком. В лучшем случае любовная сопля, размазанная на три страницы. И вот под таким тысячи оценок, сотни комментариев. Восторженных, объёмных, развёрнутых!
Да ты издеваешься, читатель! Продуманной, качественной истории ты предпочитаешь этот бред, написанный на коленке за полчаса? Ты серьёзно?!
Горечь, что заполнила душу, начинает бурлить, закипать жгучей обидой. Завистью.
— Я что, какой-то ненормальный с перекошенным вкусом? — шепчу в отчаянии. — Ну не может столько людей голосовать своим временем за такой шлак, а мою работу обходить стороной. Значит, это я написал дно?!
— Нет, — говорит Зависть и гладит меня по колену. — Ты написал не дно. Ты просто написал то, что не пользуется спросом.
— Спросом?
— Это рынок, приятель. Рынок, — шёпот Зависти обжигает шею. — Тебе нужно выбрать правильную стратегию, покрутить варианты тем, прикинуть, рассчитать — и читатель будет в кармане. Ведь ты достоин наград. Ты лучший. Просто смени подход. Я тебе помогу...
Язык Зависти облизывает мои губы, и я не сопротивляюсь. Напротив, приоткрываю рот, позволяю проникнуть в него, принимаю поцелуй, терпкий и такой тягучий.
— Остановись! Не надо!
Это кричит Любовь. Вздрагиваю, отстраняюсь от Зависти, смотрю на неё. Она прекрасна. Тонкая, светлая, чистая.
— Разве так мы хотели? — звонким колокольчиком разливается по комнате голос Любви. — Вспомни! Вспомни, как это было. Как ты творил, как ты мечтал, как ты горел. Ты любишь свою работу, ты любишь то, о чём пишешь. Разве можно променять это на сухой расчёт? Опомнись!
— Заткнись. Достала, — прерывает слова Любви красавчик.
Он хватает девушку, задирает юбку, лезет ей в трусы. Она кричит, вырывается и всё её очарование меркнет.
— Опять ломаешься, — сально тянет Похоть. — Вечно с тобой так. Спалила парня, насквозь прожгла, а дать не дала. Ну не сучка ли, а? Вали.
Похоть роняет облапанную Любовь на пол, перешагивает через неё и идёт ко мне. Не могу отвести от него взгляд, этот парень просто гипнотизирует.
— Да, друг, любовь прекрасна, — сладким голосом поёт Похоть и останавливается рядом, наклоняется. — Но когда она невзаимна, то превращается в убийцу и убивает тебя. Знакомое чувство, не так ли?
Киваю. Да, знакомое. И больше я не хочу его испытывать.
— Мы же с тобой прекрасно знаем, что зажигать может не только Любовь.
Пальцы Похоти касаются моего лица, гладят по щеке, ласкают. Ловлю себя на мысли, что мне приятно.
— Мы знаем, на какой огонь сбегаются посмотреть тысячи. Он горит в каждом, этот страстный, развратный огонь. Не сдерживай себя. Дай разгореться пламени...
Изящный палец скользит по моим губам, непроизвольно облизываю его. Похоть улыбается и, подняв моё лицо за подбородок, проникает в рот своим языком. Умелый, опытный, он ласкает меня глубоко, нежно и невообразимо сладко. Эта сладость разливается по всему телу.
— М-м... — тянет Похоть и отрывается от моих губ. — Да ты уже возбудился. От одного поцелуя. Как мило.
Уныние и Зависть придвигаются вплотную, обнимают, задирают футболку, целуют шею и грудь, а Похоть опускается на колени. В считанные секунды он расстёгивает мою ширинку и стягивает бельё, давая свободу возбуждённой плоти. Где-то на краю сознания мелькает стыд, но я забываю о нём, как только Похоть касается моего члена. Он ласкает его языком, медленно облизывает, а затем обхватывает губами и...
Это восхитительно. Эти ощущения сводят с ума. Я весь горю, пылаю. Я готов взорваться...
Прихожу в себя от дурмана страсти и вижу довольные лица новых приятелей. Похоть слизывает с губ мою сперму. Да, я кончил в него, а он проглотил. Невероятно! Это заводит меня, и я ощущаю новый прилив сил.
— Ну как? — мурлычет Похоть, поднимаясь с колен. — Понравилось?
— Ещё как! — выдыхаю я.
— Теперь давай мне.
Не успеваю опомниться, как у губ оказывается член. Большой, твёрдый, сочащийся смазкой. Рот наполняется слюной. Сглатываю и начинаю проделывать всё то, что только что делал со мной Похоть. Раньше думал, что это противно, грязно, но сейчас скорее нравится. Да, мне нравится доставлять таким образом удовольствие. Нравится слышать стоны, ощущать ласкающие пальцы в волосах, чувствовать движение члена сначала медленные и тягучие, а теперь быстрые и сильные.
— Кончаю, — стонет Похоть. — Глотай!
Подчиняюсь приказу, принимаю всё, проглатываю. Его сперма оказывается сладкой, такой же сладкой, как и сам Похоть.
— Знаешь, а ты очень красив, когда делаешь это ртом, — шепчет он. — Хочу узнать тебя ещё ближе.
Улыбка Похоти становится хищной, а руки Зависти и Уныния, что только что обнимали, подхватывают и силой укладывают на диван.
— Эй! Ребята, вы чего? — начинаю отбиваться, но руки держат крепко.
— Тихо, — шепчет Похоть, стягивая с меня остатки одежды и раздвигая ноги. — Успокойся. Тебе не будет больно, только приятно. Обещаю.
— Расслабься, — Зависть щекочет языком моё ухо, ведёт влажную дорожку по шее, целует плечи.
— Тебе понравится, — вторит Уныние и принимается вылизывать соски.
А Похоть, смочив палец, вводит его мне в задницу. Инстинктивно зажимаюсь, но почувствовав проворный язычок на своём члене, постепенно расслабляюсь, уступаю напору. Вскоре к первому пальцу присоединяется второй.
Странно, но мне действительно не больно, просто непривычно. Непривычно ощущать в себе пальцы, непривычно чувствовать растяжение. Да вообще всё непривычно. Со мной это происходит впервые и...
Чёрт! Мне начинает это нравиться. Похоже, я становлюсь грёбаным извращенцем.
— Ну что, кажется, ты готов.
Слышу сладкий голос Похоти, а в следующую секунду задыхаюсь, потому что он вставляет член.
— Дыши глубже и расслабься. Скоро привыкнешь.
Я дышу. Расслабляюсь. Привыкаю. А Похоть входит в меня, постепенно, сантиметр за сантиметром, толчок за толчком. Концентрируюсь на приятных ощущениях и вскоре действительно привыкаю.
Меня трахают, имеют, а я тащусь от этого. Мне приятно, чертовски приятно. Член встаёт колом, требует внимания. Хочется, что бы прикоснулись, поиграли с ним, ртом, рукой, да не важно чем, лишь бы прикоснулись. Уже сам тянусь к нему, но Похоть со смехом перехватывает руки и вдалбливается ещё сильнее. А Уныние, скидывает одежду и, оседлав меня, насаживается.
Кайф. Это кайф!
Запрокидываю голову, уже предвкушая, что сейчас будет, и чувствую, как в губы тыкается член Зависти. Облизываю головку, щекочу языком, а потом обхватываю и начинаю сосать...
Сидим развалившись на диване, обсыхаем после душа, курим. По телу разливается приятная истома. Даже говорить не хочется. Ловлю на себе взгляд Похоти. Он подмигивает, бросает окурок в цветочную композицию, которая осталась после девчонок (кстати, даже не заметил, когда они смотались), и эротично облизывается.
— Ну что, ещё один раунд? — спрашивает он и гладит меня по колену, скользит рукой ко внутренней стороне бедра. Чувствую, как внизу живота вновь разгорается похотливый огонь.
Кошусь на остальных, они тоже оживляются и жадно смотрят на меня.
— Черти, — стону я, — вы ж меня вконец заездите. Я работать не смогу.
— За это не переживай, — хлопает по плечу Зависть. — После наших оргий у тебя такая работоспособность проснётся — трудоголики обзавидуются.
Уныние льнёт ко мне, обнимает, а я понимаю, что просто не в состоянии отказать этим своим новым друзьям.
07. 03. 2016