На живом заживёт (с)
Автор: Саша Молох
Бета: Roxo_Lana
Рейтинг: NC-17
Персонажи: М/М
Жанр: Слэш, Фэнтези/Попаданец
Размер: Планируется миди
Предупреждение: Смерть персонажа, Нецензурная лексика, Насилие, Межвидовые отношения, Возможен кинк
Описание:
Не пейте с незнакомцем.
Не бубните под нос о своих горестях.
Вас могут неправильно понять!
Состояние: В процессе
Публикация на других ресурсах: Только с разрешения автора.
19 глава
Проскакав миниураганом по лагерю, теряя прижатое к груди барахло и с трудом увёртываясь от возникающих прямо перед носом самок, Глеб нёсся к спасительной темноте жилища. Попытавшаяся перехватить его молодая сука схлопотала кроссовкой по ноздрям и, ошалев от подобной наглости, села на собственный хвост, вывалив язык из пасти и скосив оба глаза на пострадавшее место.
Не замечающий ничего вокруг себя, зарёванный, голый, с порванной жопой, страдалец споткнулся на «пороге» и влетел головой вперед в нору. В виде дополнительного бонуса, треснувшись о камни очага и отбив мизинец на левой ноге, словно озарил окружающие пространство посыпавшимися из глаз искрами. Окончательно потеряв равновесие, кувыркнулся через тлеющие угли и с разгона закопался в тряпьё.
Боже, какой ужас! Его поимели! Засунули кусок жилистого мяса в его живое тело! Судя по ощущениям, вместо аккуратной дырочки в попе у него теперь раскуроченная огромная дыра. Зияющая, как воронка от разорвавшегося снаряда. Стыдно, неприятно. И страшно хочется в туалет по-большому.
С другой стороны, всё случилось, как он хотел. Надо же было когда-то начинать. Правда, хотелось не с тем. И где та сладкая нега, тянущая все мышцы после сладостного соития, как рассказывал знакомый гей?! Гей, эге! Гей, блин! Или хорошо только тому, кто успел сверху залезть? Тогда ему, с такой хилой комплекцией, это светит в районе «никогда»! Представил стоящего на коленях Зверя, нетерпеливо крутящего поджарой пятой точкой и себя, нервно подпрыгивающего сзади. Ну да, чихуахуа, пытающаяся овладеть мастиффом.
Себя стало ещё жальче, но слёзы никак не давились больше из глаз. А прижатая зачем-то к груди кроссовка так нестерпимо воняла потом, что невольно пришлось высунуться из-под не менее пахучей шкуры, натянутой на голову. Но, подавившись первым же глотком не столь уж и свежего воздуха, притих, выпучив глаза на открывшуюся картину.
Освещённая ярким светом, идущим от заходящего солнца через лаз, хрипло дышала и непрерывно двигалась группа совокупляющихся сотоварищей. Буквально на расстоянии вытянутой руки от невольного зрителя. И слушателя.
Господин Константин, стоящий в центре композиции на двух коленях и одной руке, нервно вздрагивая всем телом и задушено постанывая, занимался сразу кучей полезных дел. Как то — принимал в зад огромный член Олафа, надрачивал сидящему на пятках Зверю и сосредоточено чмокал в паху у Ури, почти скрытому из поля зрения Глеба откровенно балдеющим от происходящего здоровяком. Меняя руку, имеемый со всех сторон господин, перед тем как присосаться губами к багровой головке Зверя, обернулся через плечо, к мерно раскачивающемуся Олафу. И протяжно застонал, выражая одобрение к процессу в целом и участившимся шлепкам влажной плоти — в частности.
Здоровяк приподнялся, раздражённый задержкой и, вцепившись двумя кулаками в волосы Дмитрича, принялся торопливо вбиваться ему в рот, невзирая на протестующее мычание и попытку отползти.
— Горло повредишь, придурок! — деловито, как рачительный хозяин, возмутился Ури. — Сбавь темп.
— Сдохнешь тут с вами от скуки, — буркнул Зверь, ревниво рассматривая, как Ури, мягко поглаживая большими пальцами щёки Константина, разворачивает рабочий рот к себе.
Резко выдохнув, Олаф на секунду остановился и тут же отвалился в сторону.
— Не ной, я всё!
— Наконец-то! — обрадовался здоровяк и пополз к филейной части господина. Суетливо повозился, прилаживаясь, опираясь обеими широченными ладонями в поясницу Константина и, нависнув сверху, как огромный пёс, вошёл членом в кишку
почти вертикально. Кама-сутра какая, мама дорогая! Ури, по-прежнему сидя на пятках, максимально откинулся назад и внимательно смотрел, как Дмитрич насаживается ртом ему на член, когда Зверь сверху яростными толчками брал своё.
— Ну что ж ты там притих, как не родной?! — сыто потянувшись, Олаф перекатился ближе и, закинув руку за голову и прищурившись, заглянул Глебу в глаза. — О, ты плакал? Джок столь несостоятелен в любовных делах, что умудрился расстроить тебя? Жаль, что он прогнал меня, нам было бы хорошо вдвоём! — подняв свободную руку, потянулся к опухшим векам. И Глеб непременно позволил бы принять этот незамысловатый жест ласки и утешения. Если бы не видел, как секундой ранее светловолосый гигант оглаживал этими пальцами свой член. — Ну, ну! Ты такой милый, когда не ерепенишься понапрасну!
Судя по тону, красавчик начинал злиться.
На секунду свет в проходе загородило вползающее тело.
— Живенько убрал ручонки от чужого и отполз на хрен отсюда! Не доводи меня до греха, Олаф! — Джок навис над варваром, склоняясь с каждым сказанным словом всё ниже. Тот, запрокинув голову, с непонятным выражением уставился на кривящиеся губы, выплёвывающие угрозы. И неожиданно вскинулся, выбрасывая вверх руки, ловя дернувшегося Джока за волосы и подтягивая его ближе явно с определёнными намереньями. Глеб не успел ужаснуться, что эта парочка затеет трахаться прямо на его голове, как варвар с приглушёнными проклятьями откатился в сторону, едва не угодив спиной в жаровню.
— Что б ты сдох, чёртова гадина! — прорычал он, отползая к стене. Потрогав пальцем пострадавшую губу, поднёс его ближе к глазам — убедиться, что крови нет. — Кусачая зараза!
— Ползи, чмокни Зверя в дёсны, слюнявый купидон! — вызверился Джок.
— Мальчики, не ругайтесь! — миролюбиво протянул Ури, поглаживая по голове сосредоточенно сопящего любовника. — Здесь на всех хватит!
— Ну, а ты чего развалился, как дорогая блядь на шёлковых простынках? — перепало Глебу. — Носом к стене и спать!
— Да я… — вскинулся было танцор, но его тут же зверски пнули под ребра, после чего он благоразумно притих.
— Что «я»? Каких твоё «я» ещё ожидает приключений на свой зад? — зло шипел Джок, падая рядом и принимаясь выкапывать из тряпья не верящего в происходящую несправедливость Глеба. — Лепестков роз? Шампанского? Завтрак в постель, так и быть, я тебе организую! Потому что встать поутру ты явно не сможешь!
— Давай, замни его! — подбадривал Олаф, устраиваясь поудобнее у стены и увлечённо разглядывая происходящее.
— Без сопливых скользко! — рыкнул Джок, не отвлекаясь от занимательного процесса под названием «переверни волосатика на живот и сделай из него повторно девочку». И даже схлопотав пару раз по мордасям вонючей кроссовкой, нисколько не обиделся. Наоборот, сверкнув воодушевлённо глазами, навалился всем весом, расталкивая коленями плотно сомкнутые ноги под собой. — Хочешь так? Правильно, героев нужно знать в лицо!
Умудрившись одной рукой перехватить оба запястья жертвы и вцепится ею же в разметавшиеся волосы, второй, протиснувшись меж тел, принялся расстегивать свои штаны. Почуяв, как чужой член тяжело и влажно шлёпнулся ему на голый живот, Глеб замотал головой и истошно завыл в предчувствии недоброго.
— Потанцуй подо мной, — подхватывая свободной рукой жилистую танцорскую ногу под колено и задирая её повыше, Джок сделал первый толчок.
Каким бы испуганным и взвинченным Глеб в этот момент не был, главное он умудрился понять. А точнее, ощутить. Чужой член, зажатый меж двух тел, скрытый от посторонних нескромных взоров, по-прежнему лежал на его животе.
Широко распахнув глаза, он, не моргая, уставился на отстранённо-сосредоточенное лицо «насильника». Тот смотрел сквозь жертву, делая равномерные сильные, выбивающие из груди воздух толчки.
«Жертва насилия» опасливо скосила глаза, настороженно наблюдая за остальными участниками оргии. Варвар, не стесняясь, онанировал, не отрывая глаз от двигающейся задницы Джока. Ури, прикрыв веки, вовсю наслаждался неумелым, явно в первый раз исполняемым Константином отсосом. Зверь, завистливо обозрев торчащую тощую нижнюю конечность Глеба, ритмично подрагивающую в полутьме, обратил всю свою «благосклонность» нечаянному любовнику под собой, наращивая темп и пытаясь втрахать его сквозь тряпичный настил прямо в землю.
— Джок, — осторожно рискнул позвать шёпотом Глеб. — Руки. Больно.
Через мгновенье он понял, что больно стало вот только сейчас. Не-стриженые ногти вошли в нежную кожу, оставляя кровавые лунки. Ногу задрали так, что вторую пришлось согнуть в колене, что бы ни лопнуть пополам в районе трещащей задницы. На грудь навалились всем весом, а за шею укусили так, что слёзы наконец-то брызнули из пересохших глаз.
— На берегу я недополучил своё, — захрипел Джок, наращивая темп и прижимаясь всё плотнее.
Не спалось. Душно, всё вокруг пропахло потом и спермой. Кряхтел господин Константин, сплюснутый со всех сторон жаркими телами нежданных любовников. Похрапывал Зверь, дёргал ногой Олаф. Джок вытянулся на спине, закинув руки за голову, и, казалось, не дышал. Кожу на животе стянуло плёнкой засохшей спермы и саднило запястья. Малой ценой у него, кажется, появился защитник. Это хорошо. Оставалось надеяться, что Джоку не приспичит нагнуть его при всех, стыдиться, похоже уже поздно, но всё же…
Полог, изображающий дверь, отлетел в сторону, откинутый в спешке, впуская шум дождя и долгожданную прохладу. Кто-то мокрый и шумный принялся расталкивать спящих.
— Что? — тут же сел Джок. А ведь и точно, не спал.
— Вставайте, быстрее! — Ури, босой и по пояс голый, ползал по телам, дёргая за всё, что под руку попадалось. — Живей. И тихо! На нас напали!
— Где твой нож? — зашептал Джок, торопливо застёгивая штаны. — Лучше не высовывайся, самки будут сторожить снаружи.
— Хорошо, милый! — прошипел Глеб, спешно перетряхивая своё тряпьё в поисках своего единственного оружия.
— Напомни мне поутру сломать тебе нос, дорогой!
— Что тут… О! Чёрт! Почему у меня всё болит? — засипел Дмитрич где-то в темноте. — Моё горло! Моя жопа!
— Язык вырву! Не ори! — одарив любовника звонкой плюхой, Зверь полез к выходу. — Сиди с Глебом, наружу не суйся.
— Да как ты смеешь! — но вышло не грозно, как задумывалось. А жалко, переходом на писк и хрип.
— Жить хочешь? Тогда заткнись! — натягиваемые джинсы оказались молнией на спине. Выматерившись, Глеб, дрыгая ногами, принялся торопливо их обратно стаскивать. Негоже встречать врага с голым тылом.
— Моя голова, — невнятно застонал Дмитрич, падая навзничь. — Мы вчера пили?
— Ага, — злорадно закивал головой танцор. — Сначала пили, потом потрахались всем хором. Короче, вечер прошел удачно.
Снаружи взвыли на разные голоса, затявкали, захохотали. Кто-то заорал дурным голосом совсем рядом. Лязгая зубами от страха, Глеб выставил перед собой нож, когда что-то массивное заслонило вход.
Бета: Roxo_Lana
Рейтинг: NC-17
Персонажи: М/М
Жанр: Слэш, Фэнтези/Попаданец
Размер: Планируется миди
Предупреждение: Смерть персонажа, Нецензурная лексика, Насилие, Межвидовые отношения, Возможен кинк
Описание:
Не пейте с незнакомцем.
Не бубните под нос о своих горестях.
Вас могут неправильно понять!
Состояние: В процессе
Публикация на других ресурсах: Только с разрешения автора.
19 глава
Проскакав миниураганом по лагерю, теряя прижатое к груди барахло и с трудом увёртываясь от возникающих прямо перед носом самок, Глеб нёсся к спасительной темноте жилища. Попытавшаяся перехватить его молодая сука схлопотала кроссовкой по ноздрям и, ошалев от подобной наглости, села на собственный хвост, вывалив язык из пасти и скосив оба глаза на пострадавшее место.
Не замечающий ничего вокруг себя, зарёванный, голый, с порванной жопой, страдалец споткнулся на «пороге» и влетел головой вперед в нору. В виде дополнительного бонуса, треснувшись о камни очага и отбив мизинец на левой ноге, словно озарил окружающие пространство посыпавшимися из глаз искрами. Окончательно потеряв равновесие, кувыркнулся через тлеющие угли и с разгона закопался в тряпьё.
Боже, какой ужас! Его поимели! Засунули кусок жилистого мяса в его живое тело! Судя по ощущениям, вместо аккуратной дырочки в попе у него теперь раскуроченная огромная дыра. Зияющая, как воронка от разорвавшегося снаряда. Стыдно, неприятно. И страшно хочется в туалет по-большому.
С другой стороны, всё случилось, как он хотел. Надо же было когда-то начинать. Правда, хотелось не с тем. И где та сладкая нега, тянущая все мышцы после сладостного соития, как рассказывал знакомый гей?! Гей, эге! Гей, блин! Или хорошо только тому, кто успел сверху залезть? Тогда ему, с такой хилой комплекцией, это светит в районе «никогда»! Представил стоящего на коленях Зверя, нетерпеливо крутящего поджарой пятой точкой и себя, нервно подпрыгивающего сзади. Ну да, чихуахуа, пытающаяся овладеть мастиффом.
Себя стало ещё жальче, но слёзы никак не давились больше из глаз. А прижатая зачем-то к груди кроссовка так нестерпимо воняла потом, что невольно пришлось высунуться из-под не менее пахучей шкуры, натянутой на голову. Но, подавившись первым же глотком не столь уж и свежего воздуха, притих, выпучив глаза на открывшуюся картину.
Освещённая ярким светом, идущим от заходящего солнца через лаз, хрипло дышала и непрерывно двигалась группа совокупляющихся сотоварищей. Буквально на расстоянии вытянутой руки от невольного зрителя. И слушателя.
Господин Константин, стоящий в центре композиции на двух коленях и одной руке, нервно вздрагивая всем телом и задушено постанывая, занимался сразу кучей полезных дел. Как то — принимал в зад огромный член Олафа, надрачивал сидящему на пятках Зверю и сосредоточено чмокал в паху у Ури, почти скрытому из поля зрения Глеба откровенно балдеющим от происходящего здоровяком. Меняя руку, имеемый со всех сторон господин, перед тем как присосаться губами к багровой головке Зверя, обернулся через плечо, к мерно раскачивающемуся Олафу. И протяжно застонал, выражая одобрение к процессу в целом и участившимся шлепкам влажной плоти — в частности.
Здоровяк приподнялся, раздражённый задержкой и, вцепившись двумя кулаками в волосы Дмитрича, принялся торопливо вбиваться ему в рот, невзирая на протестующее мычание и попытку отползти.
— Горло повредишь, придурок! — деловито, как рачительный хозяин, возмутился Ури. — Сбавь темп.
— Сдохнешь тут с вами от скуки, — буркнул Зверь, ревниво рассматривая, как Ури, мягко поглаживая большими пальцами щёки Константина, разворачивает рабочий рот к себе.
Резко выдохнув, Олаф на секунду остановился и тут же отвалился в сторону.
— Не ной, я всё!
— Наконец-то! — обрадовался здоровяк и пополз к филейной части господина. Суетливо повозился, прилаживаясь, опираясь обеими широченными ладонями в поясницу Константина и, нависнув сверху, как огромный пёс, вошёл членом в кишку
почти вертикально. Кама-сутра какая, мама дорогая! Ури, по-прежнему сидя на пятках, максимально откинулся назад и внимательно смотрел, как Дмитрич насаживается ртом ему на член, когда Зверь сверху яростными толчками брал своё.
— Ну что ж ты там притих, как не родной?! — сыто потянувшись, Олаф перекатился ближе и, закинув руку за голову и прищурившись, заглянул Глебу в глаза. — О, ты плакал? Джок столь несостоятелен в любовных делах, что умудрился расстроить тебя? Жаль, что он прогнал меня, нам было бы хорошо вдвоём! — подняв свободную руку, потянулся к опухшим векам. И Глеб непременно позволил бы принять этот незамысловатый жест ласки и утешения. Если бы не видел, как секундой ранее светловолосый гигант оглаживал этими пальцами свой член. — Ну, ну! Ты такой милый, когда не ерепенишься понапрасну!
Судя по тону, красавчик начинал злиться.
На секунду свет в проходе загородило вползающее тело.
— Живенько убрал ручонки от чужого и отполз на хрен отсюда! Не доводи меня до греха, Олаф! — Джок навис над варваром, склоняясь с каждым сказанным словом всё ниже. Тот, запрокинув голову, с непонятным выражением уставился на кривящиеся губы, выплёвывающие угрозы. И неожиданно вскинулся, выбрасывая вверх руки, ловя дернувшегося Джока за волосы и подтягивая его ближе явно с определёнными намереньями. Глеб не успел ужаснуться, что эта парочка затеет трахаться прямо на его голове, как варвар с приглушёнными проклятьями откатился в сторону, едва не угодив спиной в жаровню.
— Что б ты сдох, чёртова гадина! — прорычал он, отползая к стене. Потрогав пальцем пострадавшую губу, поднёс его ближе к глазам — убедиться, что крови нет. — Кусачая зараза!
— Ползи, чмокни Зверя в дёсны, слюнявый купидон! — вызверился Джок.
— Мальчики, не ругайтесь! — миролюбиво протянул Ури, поглаживая по голове сосредоточенно сопящего любовника. — Здесь на всех хватит!
— Ну, а ты чего развалился, как дорогая блядь на шёлковых простынках? — перепало Глебу. — Носом к стене и спать!
— Да я… — вскинулся было танцор, но его тут же зверски пнули под ребра, после чего он благоразумно притих.
— Что «я»? Каких твоё «я» ещё ожидает приключений на свой зад? — зло шипел Джок, падая рядом и принимаясь выкапывать из тряпья не верящего в происходящую несправедливость Глеба. — Лепестков роз? Шампанского? Завтрак в постель, так и быть, я тебе организую! Потому что встать поутру ты явно не сможешь!
— Давай, замни его! — подбадривал Олаф, устраиваясь поудобнее у стены и увлечённо разглядывая происходящее.
— Без сопливых скользко! — рыкнул Джок, не отвлекаясь от занимательного процесса под названием «переверни волосатика на живот и сделай из него повторно девочку». И даже схлопотав пару раз по мордасям вонючей кроссовкой, нисколько не обиделся. Наоборот, сверкнув воодушевлённо глазами, навалился всем весом, расталкивая коленями плотно сомкнутые ноги под собой. — Хочешь так? Правильно, героев нужно знать в лицо!
Умудрившись одной рукой перехватить оба запястья жертвы и вцепится ею же в разметавшиеся волосы, второй, протиснувшись меж тел, принялся расстегивать свои штаны. Почуяв, как чужой член тяжело и влажно шлёпнулся ему на голый живот, Глеб замотал головой и истошно завыл в предчувствии недоброго.
— Потанцуй подо мной, — подхватывая свободной рукой жилистую танцорскую ногу под колено и задирая её повыше, Джок сделал первый толчок.
Каким бы испуганным и взвинченным Глеб в этот момент не был, главное он умудрился понять. А точнее, ощутить. Чужой член, зажатый меж двух тел, скрытый от посторонних нескромных взоров, по-прежнему лежал на его животе.
Широко распахнув глаза, он, не моргая, уставился на отстранённо-сосредоточенное лицо «насильника». Тот смотрел сквозь жертву, делая равномерные сильные, выбивающие из груди воздух толчки.
«Жертва насилия» опасливо скосила глаза, настороженно наблюдая за остальными участниками оргии. Варвар, не стесняясь, онанировал, не отрывая глаз от двигающейся задницы Джока. Ури, прикрыв веки, вовсю наслаждался неумелым, явно в первый раз исполняемым Константином отсосом. Зверь, завистливо обозрев торчащую тощую нижнюю конечность Глеба, ритмично подрагивающую в полутьме, обратил всю свою «благосклонность» нечаянному любовнику под собой, наращивая темп и пытаясь втрахать его сквозь тряпичный настил прямо в землю.
— Джок, — осторожно рискнул позвать шёпотом Глеб. — Руки. Больно.
Через мгновенье он понял, что больно стало вот только сейчас. Не-стриженые ногти вошли в нежную кожу, оставляя кровавые лунки. Ногу задрали так, что вторую пришлось согнуть в колене, что бы ни лопнуть пополам в районе трещащей задницы. На грудь навалились всем весом, а за шею укусили так, что слёзы наконец-то брызнули из пересохших глаз.
— На берегу я недополучил своё, — захрипел Джок, наращивая темп и прижимаясь всё плотнее.
Не спалось. Душно, всё вокруг пропахло потом и спермой. Кряхтел господин Константин, сплюснутый со всех сторон жаркими телами нежданных любовников. Похрапывал Зверь, дёргал ногой Олаф. Джок вытянулся на спине, закинув руки за голову, и, казалось, не дышал. Кожу на животе стянуло плёнкой засохшей спермы и саднило запястья. Малой ценой у него, кажется, появился защитник. Это хорошо. Оставалось надеяться, что Джоку не приспичит нагнуть его при всех, стыдиться, похоже уже поздно, но всё же…
Полог, изображающий дверь, отлетел в сторону, откинутый в спешке, впуская шум дождя и долгожданную прохладу. Кто-то мокрый и шумный принялся расталкивать спящих.
— Что? — тут же сел Джок. А ведь и точно, не спал.
— Вставайте, быстрее! — Ури, босой и по пояс голый, ползал по телам, дёргая за всё, что под руку попадалось. — Живей. И тихо! На нас напали!
— Где твой нож? — зашептал Джок, торопливо застёгивая штаны. — Лучше не высовывайся, самки будут сторожить снаружи.
— Хорошо, милый! — прошипел Глеб, спешно перетряхивая своё тряпьё в поисках своего единственного оружия.
— Напомни мне поутру сломать тебе нос, дорогой!
— Что тут… О! Чёрт! Почему у меня всё болит? — засипел Дмитрич где-то в темноте. — Моё горло! Моя жопа!
— Язык вырву! Не ори! — одарив любовника звонкой плюхой, Зверь полез к выходу. — Сиди с Глебом, наружу не суйся.
— Да как ты смеешь! — но вышло не грозно, как задумывалось. А жалко, переходом на писк и хрип.
— Жить хочешь? Тогда заткнись! — натягиваемые джинсы оказались молнией на спине. Выматерившись, Глеб, дрыгая ногами, принялся торопливо их обратно стаскивать. Негоже встречать врага с голым тылом.
— Моя голова, — невнятно застонал Дмитрич, падая навзничь. — Мы вчера пили?
— Ага, — злорадно закивал головой танцор. — Сначала пили, потом потрахались всем хором. Короче, вечер прошел удачно.
Снаружи взвыли на разные голоса, затявкали, захохотали. Кто-то заорал дурным голосом совсем рядом. Лязгая зубами от страха, Глеб выставил перед собой нож, когда что-то массивное заслонило вход.
@темы: В процессе, Макси, Фэнтези, NC-17, Слэш
-
-
26.03.2014 в 18:57-
-
26.03.2014 в 20:02-
-
26.03.2014 в 22:26casiopey, Сама довольная до невозможности. Может, теперь процесс ускорится?!
-
-
11.05.2015 в 00:02Саша Молох, не бросайте!!!! Проду плиззз!!!!
-
-
11.05.2015 в 08:03-
-
11.05.2015 в 14:26-
-
11.05.2015 в 14:35