"И ежу ясно, раз меня нет здесь, значит, я где - то ещё." (с)
Название: "Разумное решение"
Автор: sweet_sugar
Категория: Ориджинал
Персонажи: Мартин/Эндрю Финнимор
Жанр: Драма, POV
Рейтинг: R
Предупреждение: Твинцест
Статус: закончен
Комментарий автора: Рассказ, по сути, тот же ("Иначе быть не может"), просто повествование от лица другого брата.
Автор: sweet_sugar
Категория: Ориджинал
Персонажи: Мартин/Эндрю Финнимор
Жанр: Драма, POV
Рейтинг: R
Предупреждение: Твинцест
Статус: закончен
Комментарий автора: Рассказ, по сути, тот же ("Иначе быть не может"), просто повествование от лица другого брата.
читать дальше
Кадровое агентство непримечательно ничем, кроме зарплаты. Вполне обычное здание в центре, с кучей этажей, лифтов и перебегающих из кабинета в кабинет работников в дорогих костюмах. Я хожу сюда 5 дней в неделю, чтобы мы с братом не умерли с голода. После того как его уволили, расходы пришлось немного урезать. Но это временно, пока Эндрю не найдет новую работу.
Я сходил с ума от безделья. Вся важная документация прошла утром и теперь до 7 вечера я, наверное, так и просижу на своем месте, положив голову на руки. Нет, надо чем – то себя занять. Я открыл по очереди, начиная снизу, все ящики своего стола, обнаружив на дне самого верхнего долгожданную награду – компьютерную игру, которая валяется здесь с прошлого года. Я каждый раз думаю о том, чтобы отнести её домой, и каждый раз об этом забываю. Ну, может быть, и сегодня!? Улыбнувшись самому себе, я полез в карман пиджака в поисках любимых конфет. Жевательные леденцы со вкусом фруктов. Я покупаю их каждое утро по дороге на работу. Аккуратно разорвав упаковку, дабы не повредить мило улыбающегося на ней поросенка, я положил сладость на язык, прикрывая глаза. Даже на работе бывают приятные моменты. М-м-м. Наслаждаясь удивительным времяпровождением, я не сразу обратил внимание на мигающий дисплей мобильного: «У вас 1 новых сообщений и 2 пропущенных вызова». Первым я открыл смс: «Останусь на ночь у Энтони. У нас кончились бобы. Эндрю». Звонки были от Алисии – помню, что обещал сходить с ней вечером в паб.
Эндрю. Меня беспокоит его поведение. Он как-то отдалился от меня последние дни, проводя все больше времени с нашими общими друзьями. Раньше брат с ними так часто не виделся. Это скорее моя привилегия. А теперь чуть что – останусь у Энтони, у Марка. Что – то нехорошее случилось. Определенно. Не были бы тогда его движения скованными, а взгляды смущенными.
Я ответил брату, убивая словом «хорошо» сразу двух зайцев, и написал Алисии, что заеду, как обычно, в 19.30.
Я жевал конфеты, водя пальцами по гладкой поверхности лэптопа, и думал о том, чтобы остаться на ночь у своей девушки, раз уж брат решил не ночевать дома сегодня.
Удовольствие не длится вечно. А сладкое удовольствие – тем более. Последний уровень, и всего полчаса затраченного времени. Нашарив пальцами на рабочем столе место с вкуснятиной, я погрузил в упаковку чуть ли не всю кисть. Не может быть. Они закончились. Я с досадой оторвался от монитора и схватил пустую пачку в надежде на хоть крошечную находку – увы, больше ничего не осталось. Я безжалостно скомкал ухмыляющегося поросенка и выбросил в корзину рядом со своим письменным столом. Всё когда-нибудь кончается. Даже моей неожиданной свободе пришел конец: словно из-под земли надо мной вдруг вырос старший менеджер с огромной кучей бумаг.
***
День сегодня выдался дождливый и, сам по себе, довольно мрачный. На работе творилось что-то невообразимое: из-за сильного ветра отключилось электричество, в результате чего, сгорели несколько компьютеров и телефонов. Три моих отчета ушли в неизвестность. За что мне потом и пришлось поплатиться, переделывая их вручную.
По дороге домой я 40 минут простоял в пробке, изнывая от голода и поганого настроения. Но все же я не терял надежды обрести, наконец, долгожданные тишину и спокойствие…
Поставив машину в гараж, я вошел в дом. Сначала мне пришла в голову мысль, что и мы были обесточены из-за разыгравшейся внезапно стихии, но тут мое внимание привлек край стены, на который падали тени от телевизора. Эндрю ещё не спал. Я прошел в гостиную и увидел брата, полусидящего – полулежащего на диване, до головы закутанного в плед. В темноте мне показалось, что выглядел он паршиво. Его всегда румяные щеки теперь были бледными и впалыми. Он как-то похудел за последние дни. Может, простудился?! Брат не сразу заметил мое присутствие. Его словно током ударил мой вопрос о том, как он себя чувствует. Эндрю вздрогнул и испуганно на меня уставился. Я повторился. Брат резко подскочил, сообщая, что идет спать. Я, всё ещё не в силах осознать происходящее, продолжал таращиться на дверь с пультом в руках.
Утро следующего дня особо не отличалось от вечера предыдущего. Я не мог понять, что такого сделал, из-за чего Эндрю снова стал меня шарахаться. Сбегает в гараж к своей машине, как только я появляюсь у него на виду. Краснеет и теряется, когда я ловлю его за руку с просьбой объяснить причину внезапных изменений, с неохотой высвобождается, отговариваясь тем, что ему срочно нужно уйти. Куда? – В магазин я сам заезжаю после работы. И вряд ли это как-то связано с едой – всё, как лежало в холодильнике, так и лежит нетронутым. К девушке? – Это новая девчонка его так изводит своим невниманием, что он почти дошел до ручки? Если бы я обладал глубокими телепатическими способностями, мне было бы чуть легче.
Эндрю больше не изучает мое лицо, как прежде.
***
Все говорят, что мы – как горох в стручке. Если близнецы, то одинаковые. Не спорю, что мы похожи внешне и многое в детстве делали синхронно, но сейчас трудно не замечать столько отличий: форма лица и губ, манера речи и действий во время разговора. Эндрю эмоционален и скован, часто нервничает в незнакомой обстановке. У меня ещё как-то получается сдерживаться. Но вся его нерешительность забывается, как только мы вдвоем оказываемся дома, где он расслабляется, развалившись перед телевизором.
Помню однажды я, Алисия и Эндрю ездили в Южный Хэмптон на выходные.
Это было как раз после того, как он сказал, что любит меня больше, чем заложено природой. Признаться, я даже не сразу сообразил, что нахожусь в реальном мире, а не в какой-нибудь мелодраме. Минут пять я приходил в сознание, уверяя себя, что ослышался, но брат упорно молчал, склонив голову, почти вжимаясь в стену. Это означало только одно – он говорил правду. Удар ниже пояса. Я отлип от машины, в которую меня впечатал Эндрю мгновение раньше, и направился к выходу, не говоря ни слова. Я оставил его тогда в полном одиночестве.
Второй раз в жизни брат поднял на меня руку. Первый был в глубоком детстве, и то, по случайности. Он тогда неделю обходил меня стороной, пока я не остановил его, готового высыпать себе в чай всю сахарницу, сказав, что совершенно на него не злюсь. Эндрю улыбнулся в ответ своей обычной робкой улыбкой. По привычке, я сделал тоже самое.
Я просто не мог поверить, что такое может случиться. С нами. У нас есть друзья нетрадиционной ориентации. Очень милые ребята. Мне приходилось некоторое время быть свидетелем их прелюдий. И сказать по правде, это так вгоняет в краску. Я не говорю, что мне противно. Нет. Просто, когда видишь подобное перед собой, на экране телевизора или читаешь во всемирной сети, это кажется настолько далеким и нереальным, что ты ошибаешься, считая, что тебя такое никогда не коснется.
Я остановился, чтобы заправится. Свежий воздух нужен был всем нам. Эндрю – потому что его нервное напряжение передавалось и мне. Я чувствовал, что он из кожи вон лезет, лишь бы не показать никому свое разбитое состояние (мне в особенности). Алисии – потому что поняла, что между нами двумя что-то происходит. Мы уже месяц не спим и только ругаемся.
С тех пор, как Эндрю рассказал мне о своей проблеме, я стал задумываться над тем, а нравится ли мне вообще эта девушка? Наверное, было что-то, когда мы учились в колледже, но, честно сказать, я даже не знаю как и обозвать это «что-то»: любовь, дружба, симпатия. Может, тогда она и была мне интересна. Снаружи... Мы почти не разговариваем, когда видимся. А если и говорим о чем-то, то затрагиваем, в основном, бытовые темы, типа работы и планов на выходные.
***
Я знал, что Эндрю не спит. Его душевное состояние мне сейчас не понятно так же, как мое собственное. Но сердце кровью обливается видеть его таким «пустым». Еда, которую я иногда готовлю на нас двоих, портится. Он практически не ест, пачками выхлестывая чай и кофе, сидя перед телевизором или ноутбуком.
Почему-то сейчас ему хуже, чем до того, как он сказал, что испытывает ко мне совсем небратские чувства.
Тогда я думал, Эндрю просто бросила очередная девчонка. Ведь, насколько мне известно, с девушками он особо не в ладах. Иногда мне нравилось обращать на себя их внимание, сидя вечером в пабе за пинтой пива, и как только интересные дамы оказывались в поле зрения, брат смущался и подсаживался ко мне почти вплотную. Было ощущение, что он их боится.
3.50. Через пару часов должен начаться новый рабочий день, а я не могу сомкнуть глаз с того момента, как лег. И думаю, это уже ни к чему. Я встал с кровати и вышел в коридор. Дверь в комнату брата была приоткрыта, и я осторожно заглянул внутрь. Кажется, Эндрю заснул как раз перед моим появлением – прижимать к себе любимого пингвина так крепко он может только во сне. Я наблюдал за спящим братом, стоя босиком на холодном полу. Вся эта ситуация просто сводит меня с ума, разбивая в пух и прах все мои теории о нашей индивидуальности и независимости. Что нам теперь делать, братишка? Никогда не прощу себе, если потеряю тебя.
Эндрю глубоко вздохнул, переворачиваясь на другой бок. Я аккуратно закрыл дверь.
***
- Давай поедем в Бартон* на выходные?
Не знаю насколько сумасшедшей была идея тащить сейчас брата с собой на поле для гольфа, но, кажется, впервые за неделю, он был не против. И даже рад.
- Отлично, братишка! А то мне уже просто нечем себя занять…
Я улыбнулся и налил нам чай.
Эндрю всё также продолжает игнорировать моё беспокойство, но то, что мы разговариваем на отвлеченные темы уже говорит о многом.
- Как думаешь, я смогу сегодня тебя обыграть?
- Хм.
- Что?
- Сам знаешь.
- Хоть бы раз поддался.
- Ну, нет. Хочешь выигрывать – концентрируйся лучше.
Мне нравится, когда он слушает, скользя по лицу взглядом. Значит, всё нитак – то и плохо!?
- Я так и делаю.
- Нет, ты ленишься.
- Не правда.
- Правда.
- Пижон, – недовольно буркнул в свою кружку Эндрю, – я всё равно лучше тебя!
Я улыбнулся и допил свой чай.
~~~
Мы уложили вещи и сели в машину Эндрю. Мне совершенно не нравилось то, что сегодня он будет за рулем, но я не стал настаивать и пристегнул ремень на пассажирском сидении. Ненавящевое апрельское утро, с такой привычной прохладой и переменой облачностью. Дорога предстояла долгая и напряженная. Я отыскал под грудами сумок свою кепку и сел поудобнее. И как раз в этот момент брат успел отвернуться, вцепляясь в руль мертвой хваткой.
На фоне своего серого в черный ромб свитера он казался ещё бледнее.
- Может, я поведу? – прохрипел я, мысленно ругая себя за то, что вообще всё это затеял.
- Я в порядке. – Эндрю завел мотор.
- Как у тебя насчет работы?
- Пока никак. И что-то подсказывает, не светит мне эта должность.
- Не будь пессимистом.
- Нет, серьезно. – Брат посмотрел на меня, потом опять на дорогу. – Прошло столько времени. Скорее всего, они уже какого-то взяли.
- А, может, они просто решают, кого правильней определить на эту должность. Ты ведь оставлял свое резюме, не так ли?
- Да.
- Тогда хорошо! – Я уставился в стекло слева от себя. Надеюсь, все получится. Иначе эти посиделки обернутся ещё какой-нибудь бедой. Хватит и того, что он «любит меня больше, чем брата». Но как такое вообще могло случиться?!
- Мартин? – Тихий голос брата вырвал меня из очередного мыслительного процесса.
- Мм? – Я посмотрел на Эндрю. Он нервничал, перемещая взгляд по всему салону. По-моему, он даже не знает, что за рулем и что ему сейчас нужно внимательно смотреть перед собой.
- Хочу спросить…
- Я люблю тебя! – Почти выкрикнул я, вспоминая наш с Алисией разговор вчера в пабе. Брат уставился на меня широко открытыми глазами. - Призналась мне девушка, не успел я сделать заказ. Здорово, не правда ли?
Лицо Эндрю теперь не выражало ничего, кроме немого вопроса и смятения. Я и сам не совсем понял зачем сказал это. Моя догадка о том, что именно сейчас Эндрю намеревается начать разговор о его признании, сбила меня с толку. И я отчаялся. С минуту брат смотрел на меня в упор взглядом, таким тоскливым и страдальческим, что я не выдержал и отвернулся, напоминая ему о том, что сейчас лучше думать о дороге. Я знаю, как он ко мне привязан.
По идее, мы должны уже быть на месте.
- Осторожно! – Я схватился за ручку над своей дверью.
Брат ругнулся и вдавил в пол педаль тормоза.
- Прости. – Эндрю опустил голову на руки и сделал глубокий вдох. – Прости меня…
- Всё нормально. – Выдохнул я, продолжая сидеть в том же положении. Безопасней было ехать на поезде. Так, хотя бы мы погибнем не по вине друг друга.
Эндрю поднялся и стыдливо посмотрел в мою сторону, после чего принялся медленно открывать дверь машины, находящейся в метре от ствола дерева.
~~~
Я задержался в холле, ожидая, когда ко мне присоединится Эндрю. Размышляя над предстоящей игрой, я не сразу заметил поглядывающих в мою сторону и хихикающих напротив двух женщин. Милые дамы в белой форме для гольфа, внешне немного старше нас с братом, пытались привлечь мое внимание с самого нашего приезда. Я улыбнулся в знак приветствия. Подруги смутились и продолжили свою беседу, но уже на более высоких тонах. Или они просто хотели, чтобы я их слышал.
- Ох, он так мил, не правда ли?
- О, да… - Одна из женщин тяжело вздохнула.
- Он и его брат – близнец ездят сюда уже не первый год.
- Неужели? А я думала, он новенький…. Погоди-ка, брат – близнец? В смысле, как в книгах, его зеркальный двойник?
- Ну, можно и так сказать.
- А разве они не похожи? – Одна из дам в кепи, цвета огуречного рассола, снова мельком глянула в мою сторону и повернулась к подруге. – Когда они только появились здесь, в клубе, я именно так и подумала, не могла отличить одного от другого, но по прошествии нескольких недель мне все же удалось найти между ними различия. Вот, - женщина приблизилась к лицу другой, - например, у этого брата, что стоит в двух шагах от нас, обворожительная улыбка и взгляд такой страстный, я бы даже сказала, плотоядный. А у его близнеца – похотливый… Такой… Хищный и чарующий… Как будто в нем играют бесята. – Дама в зеленом кепи игриво хохотнула, прикрывая рот ладонью.
Я удивленно вскинул брови, осмысливая услышанное. Эндрю шел мне навстречу.
- Что случилось?
Брат испуганно посмотрел в мое лицо. Наверное, я ненадолго отключился.
Похотливый взгляд, в котором играют бесята?!
- Мартин, ты в порядке? – Эндрю потряс меня за плечо.
Я уставился на брата, как будто впервые видел его. Закушенная по привычке нижняя губа, прямой нос… И глаза, такого же, как у меня, изумрудного оттенка, изучающие, смотрящие с какой-то невероятной доверчивостью и искренностью, были сейчас устремлены прямо на меня. Интересно, он на всех так смотрит? Никогда не замечал этого раньше.
- Конечно. – Я улыбнулся, отвлекаясь от раздумий, заставляя Эндрю мягко улыбнуться в ответ. – Пойдем. – Брат кивнул, переводя взгляд на мои губы.
Темнота довольно быстро закрывала одну лужайку за другой. Яркое полуденное солнце сменяли пышные облака. 5 лунка и очередная «полоса препятствий». И теперь Эндрю должен выбивать мяч.
Я наблюдал за тем, как брат уже третий раз пытается заставить себя сосредоточиться на слайсе*, меняя хватку с привычной «сцепляющей»* на непривычную «бейсбольную», которая, конечно, немного неудобна для тех, кто все время кладет ладони на рукоятку клюшки в одном и том же положении. Наконец, ему удается, и мяч летит вдоль основной зоны*, приземляясь точно в бункере. Эндрю разочаровано застонал и отправился за своим мячом. Всё дело в ударе. Если сосредоточиться и держать Айон* ровно над углом плеча, а не ниже, бросок получается намного мощнее. Но он ведь никогда не слушает.
Бункер из песка представлял собой небольшую по глубине, приблизительно на четверть усыпанную, яму продолговатой формы. Новички обычно дольше всего проходят именно эту преграду, выбивая мяч минут по 10, мы же научились справляться за 2-3 броска и без видимых потерь времени. Но сегодня всё как-то не так, как всегда.
Я отвлекся, слыша подозрительно знакомые звуки, и повернулся влево. На смежной с нами лунке я увидел тех самых дам, с которыми утром столкнулся в холле. И, кажется, они не оставляют надежды познакомиться с нами окончательно. Я вежливо улыбнулся, что опять заставило женщин покрыться румянцем, и вернулся к брату. Эндрю помахал в ответ на соседское приветствие и тоже улыбнулся.
Я снова уставился на брата, пытаясь в сотый, тысячный раз отыскать порочность и взгляд демона-искусителя. Искренность. Смущение. Но чем, интересно, заслужили эти соблазнительницы сейчас такую милую улыбку моего брата? Я подошел к лунке, возвращая на место флагшток, а заодно обменяться с Эндрю некоторыми наблюдениями. Пар – 4*. Я снял перчатку, стараясь говорить своим обычным тоном.
- По-моему, мы им нравимся.
- Да? – Брат удивленно вскинул брови и стукнул клюшкой по носку ботинка.
- Ну, судя по оживленной беседе внутри клуба, они просто сгорают от нетерпения познакомиться. И уже не первый раз.
- Наверное, они так разговаривают.
- Ага, а наблюдать за нами с самого нашего приезда - просто их второе «я».
Эндрю несколько раз потёр губы пальцами, затем повернул ко мне лицо так, что мы почти соприкасались носами.
- Может быть, но мне-то что до этого?
Я сделал глубокий вдох и опустил голову. Надеюсь, никто сейчас не стоит за спиной и не слышит нашего разговора. И в особенности эти две женщины, которые считают нас неизвестно кем, не имея ни малейшего представления о том, что творится за «этой порочной внешностью».
Хорошо, что под кепкой мои горящие уши не так заметны, как щеки Эндрю.
Мы смотрели друг на друга, прекрасно осознавая смысл последней реплики. Скажи её кому-нибудь из наших общих знакомых и он, возможно не сразу, но смекнет, что что-то нитак.
***
Впервые вечеринка, пусть и частично в мою честь, не приносит мне радости.
Я просто не могу смотреть, как мучается брат. Ещё немного и он врастет в диван. Его лицо совсем утратило краски: улыбки стали натянутыми и неживыми, а глаза – грустными и бессмысленно блуждающими. У меня внутри холодеет от этого зрелища. Я чувствую эту безудержную тоску, потому что сам её испытываю. И отталкиваю его от себя всё дальше, глупо отговариваясь работой, девушкой, к которой питаю только искреннюю благодарность за терпение. А Эндрю? Он молча умирает. От чувства вины. От боли. От осознания того, что может меня потерять. Он погибнет без моего участия в его жизни.
Даже стоя к нему спиной и беседуя с коллегами по работе, меня с головы до ног пронизывает напряжение – его постоянная борьба с собой. Мы должны обсудить это сегодня же.
Пол и Джек – двое местных приколистов, работающих со мной в офисе, никогда не отличались приличиями, хотя и выглядели прилично. Их юмор действительно хорош, но ни тогда, когда ты всеми силами пытаешься предотвратить успешное развитие геевского гена. Даже свою любимую шутку я пронес мимо ушей, так как осознал, что больше не ощущаю, ставшую уже привычной, нервозность. Я обернулся – Эндрю не было около стола с закусками. Только полупустой бокал шампанского одиноко стоял у самого края.
Сердце больно забилось в груди. Как бы с ним чего не случилось.
Я сорвался с места, не сказав никому ни слова, и побежал к выходу. И тут же столкнулся в дверях с милой старушкой в кружевных перчатках. Та, едва пробежалась взглядом по моему лицу и с улыбкой пожаловалась на бледного, высокого юношу в синем костюме, на всех парах мчащегося на улицу. Ей было приятно встретить воспитанного молодого человека, который не забыл извиниться. Я с улыбкой сделал то же самое и, с её позволения, последовал за братом.
Стоянка была забита под завязку, но свою машину я нашел быстро потому, что рядом с ней место пустовало. Но не успел я подумать об этом, как на парковку въехала серая Aston Martin DBS 2008 года. Не теряя больше ни минуты, я пристегнулся и, развернувшись, поспешил в сторону дома.
Внезапно образовавшаяся пробка выводила меня из себя. Барабаня пальцами по рулю, я мечтал, наконец, вдавить педаль газа.
Как можно тише я открыл входную дверь и, разувшись, отправился искать Эндрю. Сейчас он был не в том состоянии, чтобы заигрывать с девушками или пить с друзьями. Хотя насчет выпивки я бы не был так уверен. Брат сидел в темной гостиной, обняв тарелку с картошкой.
Дальше затягивать уже некуда. Нам нужно поговорить. Немедленно. С чего начать? С банальности. Но даже она дается мне сейчас с большим трудом. Я оттянул в сторону узел галстука, предчувствуя приступ удушья. Тут и так все ясно: нужно действовать. И поскорее. Я схватил за руку брата, намеревающегося смыться к себе в комнату, и повернул к себе лицом. Последняя попытка мыслить логически с треском провалилась. Набрав в грудь побольше воздуха, чтобы как-то справиться с волнением, я подался вперед и коснулся его губ поцелуем.
Вряд ли мое словесное признание выглядело бы убедительней, чем это. Слова, что мы привыкли произносить с детства, имеют немного другое значение, но я, насколько было возможно, постарался вложить в них совершенно иной смысл.
***
Дрожащее под трехслойной материей тело и мягкие, нерешительно раскрывающиеся на встречу губы брата – всё, о чем я мог теперь думать. И даже сидя на совещании, на следующий день, я честно слушал главного менеджера первые 15 минут, после чего снова и снова возвращался к прошедшему вечеру. Точнее к моменту с поцелуем.
Я целовал собственного брата. И стыдно признаться самому себе в том, мне действительно понравилось.
- Вы все меня слышали! – Вдруг пронеслось в возбужденном сознании.
Я перевел блаженный взгляд на менеджера, пристально изучавшего меня из под дорогой оправы очков. Кажется, тут сейчас обсуждалось что-то серьезное. Я вскинул брови, делая вид, что удивлен.
- У вас ведь есть партнер, Финнимор?
Я шумно сглотнул и облизал губы, продолжая таращиться на босса.
- Что… – Пришлось откашляться, чтобы вернуть себе способность говорить. - Что, простите?
- У вас есть девушка, мистер Финнимор? Или, может быть, парень? – Глаза начальника как-то странно заблестели.
Я сделал глоток воды и съехал на край кресла, осматривая сидящих за столом. Надеюсь, никто здесь пока ещё не в курсе того, что вчера произошло между мной и моим братом – близнецом?!
- Да-а, девушка.
- Хм. Чтож... – Главный менеджер схватил одну папку с какими-то бумагами и быстро переложил её в другую. – Хорошо. Всё свободны.
Я глупо смотрел на человека, который дал мне работу, и пытался понять, куда он клонит, задавая подобные вопросы, и как все это вообще связано.
- Прости, Пол, - я негромко окликнул парня, сидящего рядом со мной 5 минут назад, чтобы деликатнее расспросить его о том, что пропустил, размышляя о поцелуях. С братом.
- Да. – Молодой человек, с черным в мелкий желтый горошек галстуком и классическом костюме, повернулся в мою сторону.
- Мы едем на этих выходных? – Я не знал, что первое хочу спросить: о начале конференции, когда внимание непроизвольно переключилось на другое, или же о её конце, где главный менеджер уже раздал все указания и проверял сосредоточенность каждого слушающего, обращаясь непосредственно к его душевным смятениям.
- Нет, на следующих. И, кстати, надо будет подготовить все бумаги заранее, а то когда мы ездили на эту конференцию в прошлом году, возникло много трудностей с печатями и пропусками.
- То есть, это мероприятие бывает каждый год?
- Конечно. Ах, ты же у нас новенький. – Пол широко улыбнулся и похлопал меня по плечу. – Прости, забыл.
- Ничего. – Я улыбнулся в ответ, стараясь выглядеть как можно увереннее.
- Заседания по повышению квалификации работников кадровых агентств проходят в Брайтоне каждый год, в одно и то же время. Обычно новички не попадают в список так рано, но так как ты у нас отличился и за достаточно короткий срок получил повышение, главный менеджер сам предложил твою кандидатуру. Поздравляю!
- Спасибо большое! Скажи, а почему он спрашивал о партнере?
- Чтобы тебе было с кем провести время после двух утомительных дней беспросветной болтовни. Это будет проходить в одном из прибрежных отелей. Местность там, конечно, потрясающая. И девчонки классные. – Пол по-дружески толкнул меня локтем. - Так, надеюсь, теперь я смог ввести тебя в курс дела? И если ты меня извинишь, я побегу обратно в офис…
- О, да. Ещё раз спасибо! Увидимся! – Я улыбнулся и пожал Полу руку.
~~~
Сегодня половину сотрудников отпустили раньше положенного времени из-за непереносимой жары, от которой, казалось, плавилось целое помещение. На трех этажах несколько кондиционеров вышли из строя одновременно. Всем было не до звонков, ни до отчетов - тут того и гляди мозг сварится. Я даже не помню как добрался до дома. Но помню, что достаточно быстро.
Этот лентяй даже не додумался открыть окна.
Я хлопнул себя по животу и прошел в кухню. Жара жарой, а есть всегда хочется. Тушеное мясо, овощи и частично загубленный черничный пирог. Мне, как всегда, досталась самая малость – грязная посуда и мытье кухни. Я улыбнулся, пробуя сладость на вкус.
В гостиной было несказанно тихо. Только подушки, пульт от телевизора и мобильный горой лежали возле дивана. Я прошел мимо созданного братом беспорядка и открыл окно, вдыхая горячий, свежий воздух.
Преодолев последние метры, я остановился напротив комнаты Эндрю.
Утром я собирался в безумной спешке, потому что проспал. Кажется, в беге по необходимости отпала надобность. Я в ужасе разлепил глаза, молниеносным движением хватаясь за свой будильник. Я привык просыпаться вместе с братом, слышать, как он собирается на пробежку. (Думаю, не я один это слышу) А потом дожидаться его возвращения, чтобы позавтракать. Последнее время у него очень даже неплохо стало получаться. Но в этот раз есть мне было суждено в машине наскоро приготовленными тостами и купленным на заправке кофе, чтобы в ближайшие дни не составить Эндрю компанию на диване без единого пенни в кармане.
Мы не виделись с тех пор, как, боясь посмотреть друг на друга, закончили нашу милую «беседу» на тему признаний и удалились каждый к себе.
Странно трястись и вести себя, как школьник на первой в его жизни линейке, прекрасно осознавая, что за дверью находится человек, бок о бок с которым ты живешь с самого рождения. Я открыл дверь, позже вспомнив, что забыл постучаться. В комнате, как и во всем доме, было душно, но окно раскрыто нараспашку – значит, он перебрался сюда совсем недавно. Футболка трехлетней давности валялась на полу рядом с кроватью, на которой в одних джинсах, сидел брат, увлеченный происходящим на экране монитора.
Сутулая спина и родимое пятно.. там, сбоку, под ребрами. Я коснулся своего, что было чуть ниже, и вошел внутрь помещения. Эндрю обернулся, встречаясь со мной взглядом. Я снова вспомнил наш с ним поцелуй вчера в гостиной. С самого утра он не дает мне покоя. Никак не пойму, что со мной происходит. Я никогда раньше не отключался так надолго на деловых собраниях и вообще старался всегда думать только о работе. Но сейчас. Не знаю, что во мне переключилось… Что-то. Я просто не могу забыть все эти ощущения…
Боюсь даже представить, что бы сказали наши друзья, узнав о том, что один брат вдруг возжелал другого, и этот другой совсем не против. Лучше – держать язык за зубами.
Я положил ладонь на бедро Эндрю и перевел взгляд на губы. И прямо сейчас они дрожали…
Это ведь неправильно… то, что мы делаем?! Такого просто не бывает в жизни.. Чтобы родные братья так бесстыже целовались и касались друг друга, испытывая при этом взаимную симпатию!? В действительности, нам обоим было стыдно… Очень.. Но прекратить эти запретные, по всем законам природы, ласки я не решился.. Потому, что пошел на встречу… Потому, что самому хотелось попробовать…
Я аккуратно прикусил нижнюю губу брата, слыша в ответ первый слабый стон. Черт, мне определенно нравится… Я открыл глаза и посмотрел на своего «двойника». Если бы он принимал наркотики, я бы сказал, что он вколол себе очень уж большую дозу: чуть подрагивающие веки, румянец, нервно скользящие вдоль тела пальцы… Но мне слишком хорошо известны все его эмоции. Я уложил брата на спину, продолжая целовать.
Мне неловко за то, что я вспомнил об Алисии первые минуты нашей близости. Девушка и брат... Я бы не задумался о подобном, не сложись у нас такая ситуация.
Получается, уже 3й год я просто с ней сплю?! Нет, и девушка не остается в долгу, настаивая на нашем совместном проживании. Пару недель назад Алисия призналась мне в любви, на что я ответил улыбкой. Но не этого ответа она ждала от меня. Но и другого я дать не мог, потому, что не уверен во взаимности.
Эндрю, как брат – близнец, отличается тем, что обладает способностью переворачивать все с ног на голову. Исключительно, в моей жизни. Наверное, поэтому, нас и получилось двое. Но даже если бы он влюбился в какого-нибудь парня по соседству, я бы не смог от него отвернуться. Потому, что ближе, чем он у меня нет никого.
Через несколько дней я назначил девушке встречу, дабы не вызывать больше подозрений и исправить свое положение с «катастрофического» на «приемлемое». Мы снова встретились в пабе, засидевшись почти до самой ночи, болтали о работе, о её родителях. Когда же Алисия вновь заговорила о своей уже давно недружеской симпатии, я, не раздумывая, ответил, что она мне не безразлична. Девушка зарделась и улыбнулась, кладя свою ладонь на мою сверху.
Эндрю… Я не знал как мне вести себя с ним в таком положении… Всё, что я делал, происходило на уровне чувств. Всегда такой податливый. Знаю. Больше ни с кем, кроме меня.. Я неуверенно погладил ладонью пах брата и замер, не решаясь действовать дальше.
- Пожалуйста, не… останавливайся..
- Люблю тебя... больше, чем брата…
***
Сон покинул меня быстро и совершенно внезапно. Находясь ещё в сладкой дреме, я открыл рот, чтобы вдохнуть кислорода, но он был невозможно сухим. Ощущение, как будто в горло горсть песка засыпали. Я застонал и протянул руку к прикроватной тумбе, ища часы. Спустя время беспрерывного болтания ей в воздухе с мыслью: «Она ведь вчера была здесь…» я, наконец, осознал, что нахожусь не в своей комнате. И лежу не на своей кровати.
Я перевернулся на спину и попытался разлепить глаза. От продолжительного сна линзы стали сухими, создавая теперь дискомфорт. Нужно срочно их снять.
Окно было по-прежнему раскрыто и духота, сменившаяся прохладой ночью, вновь заполняла пространство. Лучи удушающе жаркого солнца медленно ползли по стене напротив. Мои хлопковые спортивные штаны и футболка лежали на полу рядом с футболкой брата. Для него это нормально, а вот я не привык к мятой одежде. Я поднялся и, сгребая в охапку вещи с ковра, направился сначала в свою комнату, а затем в кухню.
Умопомрачительный запах блинов чуть не сбил меня с ног на входе. Есть тоже хотелось. Я осушил два стакана холодной воды одним глотком, облегченно выдохнул, и налил себе чай, наваливаясь на завтрак голодным зверем.
Я жевал потрясающе вкусные блины с шоколадной крошкой и размышлял о том, что произошло пару дней назад. Обо всех событиях сразу. Думал о совещаниях, которые мне ещё предстоят на этой неделе и поездка в следующий уикенд. Как-то нужно будет коротать время с Алисией. Придется научить её играть хотя бы в дартс. Черт, мне что, действительно понравилось лапать собственного брата?! Господи.. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох - выдох.
За такой короткий срок я даже не успел «сменить ориентацию». Были эмоции, подсознание. Я знал, что так будет правильно. Значит, всё-таки гей?!
Внезапно в голову пришла мысль. Я выскочил из-за стола, бросив на тарелку аппетитный кусок теста, и быстрыми шагами дошел до ванной комнаты.
- Мой начальник… Кажется, я понял.
- Что? – Эндрю заметил меня в запотевшем зеркале и убрал от лица бритву, поворачиваясь. – Что ты сказал?
- Мой начальник, когда обращался ко мне с вопросом о партнере, имел в виду не девушку.
Брат застыл, беспомощно хлопая глазами, не решаясь спрашивать ничего больше.
- По мимике. – Я вскинул руки. - Тогда я обратил внимание, как он пристально посмотрел на меня, произнося слово «парень» с каким-то нескрываемым удовольствием. Он тоже?
Эндрю пожал плечами:
- Не знаю. Тебе нужна ванна? – Отворачиваясь, брат снова провел лезвием по щеке. – Я почти закончил.
Я посмотрел прямо перед собой. Тысячу раз я видел Эндрю в полотенце, обернутом вокруг худых бедер, но никогда это не возбуждало так, как сейчас. Да раньше мне бы такое и в голову не пришло. Я скрестил руки на груди и оперся о дверной косяк, продолжая бессовестно пялиться. Брат чуть подался вперед и откинул назад отросшую челку. Иногда мне кажется, что он делает что-то нарочно, чтобы привлечь внимание. Хм, работает, раз мне хочется его коснуться. Снова. Я оторвался от своего бестолкового занятия и подошел к брату:
- В отличие от остальных, нам с тобой запрещены прелюдии.
Эндрю кивнул и посмотрел на мое отражение, постепенно отпуская края раковины, на которой висел пару минут назад. Я украдкой глянул в зеркало, встретив знакомый взгляд, и медленно провел тыльной стороной ладони по спине вниз. Эндрю поежился от появляющихся мурашек и громко выдохнул. Я обнял брата, утыкаясь носом в шею. Эндрю напрягся в моем объятии, и я почувствовал, как участилось его сердцебиение, как будто он только что пробежал стометровку. И отчетливо слышал свое такое же, отдающее там, внизу. Я развернул брата к себе лицом и поцеловал соблазнительно мокрые губы.
И так постепенно всё сдвигается. Какой пример я сейчас подавал младшему? Он такой чистый и сладко-пахнущий жмется ко мне грязному и небритому. Давно я так не вольничал: встал позже обычного, лениво отправился завтракать, вместо того, чтобы сначала принять душ. А теперь ещё и это. Но мне даже нравится. Главное, чтобы не вошло в привычку. Ещё какое-то время Эндрю стесняется нашего состояния, отвечая на мои действия немного нервно, но пересиливает себя и, наконец, просовывает руку за пояс моих домашних штанов.
Я забыл, что обещал позвонить Полу насчет образца для заполнения бумаг, которые нужно будет вести с собой на конференцию. Заметка на лэптопе отвратительно пищала, напоминая об этом. Проклятье. Я открыл глаза и пошатнулся.
- Ч..что… – Голос Эндрю был каким-то непривычно низким. - Что это?
- Мой компьютер.
- С ним что-то не в порядке?
- Это для работы. Чтобы не забыть.
- Я сегодня иду в паб с Кейт. Ты пойдешь со мной?
- Но у вас вроде как свидание? – Я отстранился немного в сторону.
- Нет. – Нахмурился брат, пытаясь, таким образом, выразить свое недовольство вопросом. – Нет. Вечер по случаю её Дня Рождения. Я не хочу быть там один.
Эндрю никогда не умел по-настоящему на меня злиться. А потому, тут же изменился в лице. Вся эта напускная строгость – способ скрыть усталость или плохое настроение. Стоит мне взглянуть, брат немедленно замолкает, теряясь в собственных мыслях. Из нас двоих только я ругаю его за мои испорченные вещи. Я злюсь, когда он оставляет банку со своим вонючим джемом на столе открытой, или когда замечаю изменения в количестве и положении своих дисков. Он ужасно неаккуратен, но выбирать мне не приходится. Я люблю его таким, какой он есть.
Эндрю молча ждет. Кажется, даже не дышит.
- Тебя просто некому будет пьяного отвезти домой, не так ли? – Вопросительно выгибаю бровь и смотрю, как ходит вверх-вниз его кадык, а покрасневшие от поцелуев губы слегка приоткрываются, выпуская воздух.
- Я хочу с этим завязать.
- Ты это серьезно? – Мой вопрос был логичен.
- Думаю, да. – Уверенным тоном проговорил Эндрю и посмотрел сначала на занавеску, потом опять на меня.
Телефон на кухонном столе завибрировал, и я поспешил ответить. Звонила Алисия. Мы договаривались вместе поужинать сегодня.
Мой завтрак давно остыл, и я разочаровано выдохнул, поднимая холодный блинчик с шоколадом.
- Ты мне не ответил… - Я повернулся к брату, который имеет привычку ходить за мной по пятам. – Н-на вопрос..
- Я извинился перед девушкой и сказал, что буду занят с бумагами до самой ночи. Мы решили перенести нашу встречу на другой день.
- Значит…
- Мне сейчас действительно нужно будет хорошенько поработать, но вечером я обязательно пойду с тобой, чтобы не случилось ничего такого, за что нам обоим потом будет стыдно до конца жизни. – Закончив свою мысль, я сел за обеденный стол и отпил немного чая непонятного оттенка. Только сейчас я заметил, что брат уже успел одеться, и теперь перемещался по кухне в спортивных штанах и майке.
Эндрю кивнул и сел напротив меня. Я улыбнулся, разглядывая смущенную, скрытую за поджатыми губами довольную улыбку.
Barton on Sea* - деревня, расположенная в графстве Хемпшир, знаменита своим любительским полем для гольфа.
Слайс* (от англ. slice) – удар, при котором мяч вылетает прямо, но после этого значительно отклоняется вправо.
Основная зона* (от англ. fairway – прямое направление) состоит из различного рода препятствий, например, небольших озер, участков (бункеров) с песком, естественной растительностью в виде кустов, деревьев или высокой травы.
«Сцепляющая», «бейсбольная»*- положение ладоней на рукоятке клюшки.
Пар* - то количество ударов, за которое игрок должен проходить лунку.
Айон* (англ. iron – железо, железное изделие) – клюшка с лопатообразной головкой для прицельного посылания мяча на короткие дистанции.
Я сходил с ума от безделья. Вся важная документация прошла утром и теперь до 7 вечера я, наверное, так и просижу на своем месте, положив голову на руки. Нет, надо чем – то себя занять. Я открыл по очереди, начиная снизу, все ящики своего стола, обнаружив на дне самого верхнего долгожданную награду – компьютерную игру, которая валяется здесь с прошлого года. Я каждый раз думаю о том, чтобы отнести её домой, и каждый раз об этом забываю. Ну, может быть, и сегодня!? Улыбнувшись самому себе, я полез в карман пиджака в поисках любимых конфет. Жевательные леденцы со вкусом фруктов. Я покупаю их каждое утро по дороге на работу. Аккуратно разорвав упаковку, дабы не повредить мило улыбающегося на ней поросенка, я положил сладость на язык, прикрывая глаза. Даже на работе бывают приятные моменты. М-м-м. Наслаждаясь удивительным времяпровождением, я не сразу обратил внимание на мигающий дисплей мобильного: «У вас 1 новых сообщений и 2 пропущенных вызова». Первым я открыл смс: «Останусь на ночь у Энтони. У нас кончились бобы. Эндрю». Звонки были от Алисии – помню, что обещал сходить с ней вечером в паб.
Эндрю. Меня беспокоит его поведение. Он как-то отдалился от меня последние дни, проводя все больше времени с нашими общими друзьями. Раньше брат с ними так часто не виделся. Это скорее моя привилегия. А теперь чуть что – останусь у Энтони, у Марка. Что – то нехорошее случилось. Определенно. Не были бы тогда его движения скованными, а взгляды смущенными.
Я ответил брату, убивая словом «хорошо» сразу двух зайцев, и написал Алисии, что заеду, как обычно, в 19.30.
Я жевал конфеты, водя пальцами по гладкой поверхности лэптопа, и думал о том, чтобы остаться на ночь у своей девушки, раз уж брат решил не ночевать дома сегодня.
Удовольствие не длится вечно. А сладкое удовольствие – тем более. Последний уровень, и всего полчаса затраченного времени. Нашарив пальцами на рабочем столе место с вкуснятиной, я погрузил в упаковку чуть ли не всю кисть. Не может быть. Они закончились. Я с досадой оторвался от монитора и схватил пустую пачку в надежде на хоть крошечную находку – увы, больше ничего не осталось. Я безжалостно скомкал ухмыляющегося поросенка и выбросил в корзину рядом со своим письменным столом. Всё когда-нибудь кончается. Даже моей неожиданной свободе пришел конец: словно из-под земли надо мной вдруг вырос старший менеджер с огромной кучей бумаг.
***
День сегодня выдался дождливый и, сам по себе, довольно мрачный. На работе творилось что-то невообразимое: из-за сильного ветра отключилось электричество, в результате чего, сгорели несколько компьютеров и телефонов. Три моих отчета ушли в неизвестность. За что мне потом и пришлось поплатиться, переделывая их вручную.
По дороге домой я 40 минут простоял в пробке, изнывая от голода и поганого настроения. Но все же я не терял надежды обрести, наконец, долгожданные тишину и спокойствие…
Поставив машину в гараж, я вошел в дом. Сначала мне пришла в голову мысль, что и мы были обесточены из-за разыгравшейся внезапно стихии, но тут мое внимание привлек край стены, на который падали тени от телевизора. Эндрю ещё не спал. Я прошел в гостиную и увидел брата, полусидящего – полулежащего на диване, до головы закутанного в плед. В темноте мне показалось, что выглядел он паршиво. Его всегда румяные щеки теперь были бледными и впалыми. Он как-то похудел за последние дни. Может, простудился?! Брат не сразу заметил мое присутствие. Его словно током ударил мой вопрос о том, как он себя чувствует. Эндрю вздрогнул и испуганно на меня уставился. Я повторился. Брат резко подскочил, сообщая, что идет спать. Я, всё ещё не в силах осознать происходящее, продолжал таращиться на дверь с пультом в руках.
Утро следующего дня особо не отличалось от вечера предыдущего. Я не мог понять, что такого сделал, из-за чего Эндрю снова стал меня шарахаться. Сбегает в гараж к своей машине, как только я появляюсь у него на виду. Краснеет и теряется, когда я ловлю его за руку с просьбой объяснить причину внезапных изменений, с неохотой высвобождается, отговариваясь тем, что ему срочно нужно уйти. Куда? – В магазин я сам заезжаю после работы. И вряд ли это как-то связано с едой – всё, как лежало в холодильнике, так и лежит нетронутым. К девушке? – Это новая девчонка его так изводит своим невниманием, что он почти дошел до ручки? Если бы я обладал глубокими телепатическими способностями, мне было бы чуть легче.
Эндрю больше не изучает мое лицо, как прежде.
***
Все говорят, что мы – как горох в стручке. Если близнецы, то одинаковые. Не спорю, что мы похожи внешне и многое в детстве делали синхронно, но сейчас трудно не замечать столько отличий: форма лица и губ, манера речи и действий во время разговора. Эндрю эмоционален и скован, часто нервничает в незнакомой обстановке. У меня ещё как-то получается сдерживаться. Но вся его нерешительность забывается, как только мы вдвоем оказываемся дома, где он расслабляется, развалившись перед телевизором.
Помню однажды я, Алисия и Эндрю ездили в Южный Хэмптон на выходные.
Это было как раз после того, как он сказал, что любит меня больше, чем заложено природой. Признаться, я даже не сразу сообразил, что нахожусь в реальном мире, а не в какой-нибудь мелодраме. Минут пять я приходил в сознание, уверяя себя, что ослышался, но брат упорно молчал, склонив голову, почти вжимаясь в стену. Это означало только одно – он говорил правду. Удар ниже пояса. Я отлип от машины, в которую меня впечатал Эндрю мгновение раньше, и направился к выходу, не говоря ни слова. Я оставил его тогда в полном одиночестве.
Второй раз в жизни брат поднял на меня руку. Первый был в глубоком детстве, и то, по случайности. Он тогда неделю обходил меня стороной, пока я не остановил его, готового высыпать себе в чай всю сахарницу, сказав, что совершенно на него не злюсь. Эндрю улыбнулся в ответ своей обычной робкой улыбкой. По привычке, я сделал тоже самое.
Я просто не мог поверить, что такое может случиться. С нами. У нас есть друзья нетрадиционной ориентации. Очень милые ребята. Мне приходилось некоторое время быть свидетелем их прелюдий. И сказать по правде, это так вгоняет в краску. Я не говорю, что мне противно. Нет. Просто, когда видишь подобное перед собой, на экране телевизора или читаешь во всемирной сети, это кажется настолько далеким и нереальным, что ты ошибаешься, считая, что тебя такое никогда не коснется.
Я остановился, чтобы заправится. Свежий воздух нужен был всем нам. Эндрю – потому что его нервное напряжение передавалось и мне. Я чувствовал, что он из кожи вон лезет, лишь бы не показать никому свое разбитое состояние (мне в особенности). Алисии – потому что поняла, что между нами двумя что-то происходит. Мы уже месяц не спим и только ругаемся.
С тех пор, как Эндрю рассказал мне о своей проблеме, я стал задумываться над тем, а нравится ли мне вообще эта девушка? Наверное, было что-то, когда мы учились в колледже, но, честно сказать, я даже не знаю как и обозвать это «что-то»: любовь, дружба, симпатия. Может, тогда она и была мне интересна. Снаружи... Мы почти не разговариваем, когда видимся. А если и говорим о чем-то, то затрагиваем, в основном, бытовые темы, типа работы и планов на выходные.
***
Я знал, что Эндрю не спит. Его душевное состояние мне сейчас не понятно так же, как мое собственное. Но сердце кровью обливается видеть его таким «пустым». Еда, которую я иногда готовлю на нас двоих, портится. Он практически не ест, пачками выхлестывая чай и кофе, сидя перед телевизором или ноутбуком.
Почему-то сейчас ему хуже, чем до того, как он сказал, что испытывает ко мне совсем небратские чувства.
Тогда я думал, Эндрю просто бросила очередная девчонка. Ведь, насколько мне известно, с девушками он особо не в ладах. Иногда мне нравилось обращать на себя их внимание, сидя вечером в пабе за пинтой пива, и как только интересные дамы оказывались в поле зрения, брат смущался и подсаживался ко мне почти вплотную. Было ощущение, что он их боится.
3.50. Через пару часов должен начаться новый рабочий день, а я не могу сомкнуть глаз с того момента, как лег. И думаю, это уже ни к чему. Я встал с кровати и вышел в коридор. Дверь в комнату брата была приоткрыта, и я осторожно заглянул внутрь. Кажется, Эндрю заснул как раз перед моим появлением – прижимать к себе любимого пингвина так крепко он может только во сне. Я наблюдал за спящим братом, стоя босиком на холодном полу. Вся эта ситуация просто сводит меня с ума, разбивая в пух и прах все мои теории о нашей индивидуальности и независимости. Что нам теперь делать, братишка? Никогда не прощу себе, если потеряю тебя.
Эндрю глубоко вздохнул, переворачиваясь на другой бок. Я аккуратно закрыл дверь.
***
- Давай поедем в Бартон* на выходные?
Не знаю насколько сумасшедшей была идея тащить сейчас брата с собой на поле для гольфа, но, кажется, впервые за неделю, он был не против. И даже рад.
- Отлично, братишка! А то мне уже просто нечем себя занять…
Я улыбнулся и налил нам чай.
Эндрю всё также продолжает игнорировать моё беспокойство, но то, что мы разговариваем на отвлеченные темы уже говорит о многом.
- Как думаешь, я смогу сегодня тебя обыграть?
- Хм.
- Что?
- Сам знаешь.
- Хоть бы раз поддался.
- Ну, нет. Хочешь выигрывать – концентрируйся лучше.
Мне нравится, когда он слушает, скользя по лицу взглядом. Значит, всё нитак – то и плохо!?
- Я так и делаю.
- Нет, ты ленишься.
- Не правда.
- Правда.
- Пижон, – недовольно буркнул в свою кружку Эндрю, – я всё равно лучше тебя!
Я улыбнулся и допил свой чай.
~~~
Мы уложили вещи и сели в машину Эндрю. Мне совершенно не нравилось то, что сегодня он будет за рулем, но я не стал настаивать и пристегнул ремень на пассажирском сидении. Ненавящевое апрельское утро, с такой привычной прохладой и переменой облачностью. Дорога предстояла долгая и напряженная. Я отыскал под грудами сумок свою кепку и сел поудобнее. И как раз в этот момент брат успел отвернуться, вцепляясь в руль мертвой хваткой.
На фоне своего серого в черный ромб свитера он казался ещё бледнее.
- Может, я поведу? – прохрипел я, мысленно ругая себя за то, что вообще всё это затеял.
- Я в порядке. – Эндрю завел мотор.
- Как у тебя насчет работы?
- Пока никак. И что-то подсказывает, не светит мне эта должность.
- Не будь пессимистом.
- Нет, серьезно. – Брат посмотрел на меня, потом опять на дорогу. – Прошло столько времени. Скорее всего, они уже какого-то взяли.
- А, может, они просто решают, кого правильней определить на эту должность. Ты ведь оставлял свое резюме, не так ли?
- Да.
- Тогда хорошо! – Я уставился в стекло слева от себя. Надеюсь, все получится. Иначе эти посиделки обернутся ещё какой-нибудь бедой. Хватит и того, что он «любит меня больше, чем брата». Но как такое вообще могло случиться?!
- Мартин? – Тихий голос брата вырвал меня из очередного мыслительного процесса.
- Мм? – Я посмотрел на Эндрю. Он нервничал, перемещая взгляд по всему салону. По-моему, он даже не знает, что за рулем и что ему сейчас нужно внимательно смотреть перед собой.
- Хочу спросить…
- Я люблю тебя! – Почти выкрикнул я, вспоминая наш с Алисией разговор вчера в пабе. Брат уставился на меня широко открытыми глазами. - Призналась мне девушка, не успел я сделать заказ. Здорово, не правда ли?
Лицо Эндрю теперь не выражало ничего, кроме немого вопроса и смятения. Я и сам не совсем понял зачем сказал это. Моя догадка о том, что именно сейчас Эндрю намеревается начать разговор о его признании, сбила меня с толку. И я отчаялся. С минуту брат смотрел на меня в упор взглядом, таким тоскливым и страдальческим, что я не выдержал и отвернулся, напоминая ему о том, что сейчас лучше думать о дороге. Я знаю, как он ко мне привязан.
По идее, мы должны уже быть на месте.
- Осторожно! – Я схватился за ручку над своей дверью.
Брат ругнулся и вдавил в пол педаль тормоза.
- Прости. – Эндрю опустил голову на руки и сделал глубокий вдох. – Прости меня…
- Всё нормально. – Выдохнул я, продолжая сидеть в том же положении. Безопасней было ехать на поезде. Так, хотя бы мы погибнем не по вине друг друга.
Эндрю поднялся и стыдливо посмотрел в мою сторону, после чего принялся медленно открывать дверь машины, находящейся в метре от ствола дерева.
~~~
Я задержался в холле, ожидая, когда ко мне присоединится Эндрю. Размышляя над предстоящей игрой, я не сразу заметил поглядывающих в мою сторону и хихикающих напротив двух женщин. Милые дамы в белой форме для гольфа, внешне немного старше нас с братом, пытались привлечь мое внимание с самого нашего приезда. Я улыбнулся в знак приветствия. Подруги смутились и продолжили свою беседу, но уже на более высоких тонах. Или они просто хотели, чтобы я их слышал.
- Ох, он так мил, не правда ли?
- О, да… - Одна из женщин тяжело вздохнула.
- Он и его брат – близнец ездят сюда уже не первый год.
- Неужели? А я думала, он новенький…. Погоди-ка, брат – близнец? В смысле, как в книгах, его зеркальный двойник?
- Ну, можно и так сказать.
- А разве они не похожи? – Одна из дам в кепи, цвета огуречного рассола, снова мельком глянула в мою сторону и повернулась к подруге. – Когда они только появились здесь, в клубе, я именно так и подумала, не могла отличить одного от другого, но по прошествии нескольких недель мне все же удалось найти между ними различия. Вот, - женщина приблизилась к лицу другой, - например, у этого брата, что стоит в двух шагах от нас, обворожительная улыбка и взгляд такой страстный, я бы даже сказала, плотоядный. А у его близнеца – похотливый… Такой… Хищный и чарующий… Как будто в нем играют бесята. – Дама в зеленом кепи игриво хохотнула, прикрывая рот ладонью.
Я удивленно вскинул брови, осмысливая услышанное. Эндрю шел мне навстречу.
- Что случилось?
Брат испуганно посмотрел в мое лицо. Наверное, я ненадолго отключился.
Похотливый взгляд, в котором играют бесята?!
- Мартин, ты в порядке? – Эндрю потряс меня за плечо.
Я уставился на брата, как будто впервые видел его. Закушенная по привычке нижняя губа, прямой нос… И глаза, такого же, как у меня, изумрудного оттенка, изучающие, смотрящие с какой-то невероятной доверчивостью и искренностью, были сейчас устремлены прямо на меня. Интересно, он на всех так смотрит? Никогда не замечал этого раньше.
- Конечно. – Я улыбнулся, отвлекаясь от раздумий, заставляя Эндрю мягко улыбнуться в ответ. – Пойдем. – Брат кивнул, переводя взгляд на мои губы.
Темнота довольно быстро закрывала одну лужайку за другой. Яркое полуденное солнце сменяли пышные облака. 5 лунка и очередная «полоса препятствий». И теперь Эндрю должен выбивать мяч.
Я наблюдал за тем, как брат уже третий раз пытается заставить себя сосредоточиться на слайсе*, меняя хватку с привычной «сцепляющей»* на непривычную «бейсбольную», которая, конечно, немного неудобна для тех, кто все время кладет ладони на рукоятку клюшки в одном и том же положении. Наконец, ему удается, и мяч летит вдоль основной зоны*, приземляясь точно в бункере. Эндрю разочаровано застонал и отправился за своим мячом. Всё дело в ударе. Если сосредоточиться и держать Айон* ровно над углом плеча, а не ниже, бросок получается намного мощнее. Но он ведь никогда не слушает.
Бункер из песка представлял собой небольшую по глубине, приблизительно на четверть усыпанную, яму продолговатой формы. Новички обычно дольше всего проходят именно эту преграду, выбивая мяч минут по 10, мы же научились справляться за 2-3 броска и без видимых потерь времени. Но сегодня всё как-то не так, как всегда.
Я отвлекся, слыша подозрительно знакомые звуки, и повернулся влево. На смежной с нами лунке я увидел тех самых дам, с которыми утром столкнулся в холле. И, кажется, они не оставляют надежды познакомиться с нами окончательно. Я вежливо улыбнулся, что опять заставило женщин покрыться румянцем, и вернулся к брату. Эндрю помахал в ответ на соседское приветствие и тоже улыбнулся.
Я снова уставился на брата, пытаясь в сотый, тысячный раз отыскать порочность и взгляд демона-искусителя. Искренность. Смущение. Но чем, интересно, заслужили эти соблазнительницы сейчас такую милую улыбку моего брата? Я подошел к лунке, возвращая на место флагшток, а заодно обменяться с Эндрю некоторыми наблюдениями. Пар – 4*. Я снял перчатку, стараясь говорить своим обычным тоном.
- По-моему, мы им нравимся.
- Да? – Брат удивленно вскинул брови и стукнул клюшкой по носку ботинка.
- Ну, судя по оживленной беседе внутри клуба, они просто сгорают от нетерпения познакомиться. И уже не первый раз.
- Наверное, они так разговаривают.
- Ага, а наблюдать за нами с самого нашего приезда - просто их второе «я».
Эндрю несколько раз потёр губы пальцами, затем повернул ко мне лицо так, что мы почти соприкасались носами.
- Может быть, но мне-то что до этого?
Я сделал глубокий вдох и опустил голову. Надеюсь, никто сейчас не стоит за спиной и не слышит нашего разговора. И в особенности эти две женщины, которые считают нас неизвестно кем, не имея ни малейшего представления о том, что творится за «этой порочной внешностью».
Хорошо, что под кепкой мои горящие уши не так заметны, как щеки Эндрю.
Мы смотрели друг на друга, прекрасно осознавая смысл последней реплики. Скажи её кому-нибудь из наших общих знакомых и он, возможно не сразу, но смекнет, что что-то нитак.
***
Впервые вечеринка, пусть и частично в мою честь, не приносит мне радости.
Я просто не могу смотреть, как мучается брат. Ещё немного и он врастет в диван. Его лицо совсем утратило краски: улыбки стали натянутыми и неживыми, а глаза – грустными и бессмысленно блуждающими. У меня внутри холодеет от этого зрелища. Я чувствую эту безудержную тоску, потому что сам её испытываю. И отталкиваю его от себя всё дальше, глупо отговариваясь работой, девушкой, к которой питаю только искреннюю благодарность за терпение. А Эндрю? Он молча умирает. От чувства вины. От боли. От осознания того, что может меня потерять. Он погибнет без моего участия в его жизни.
Даже стоя к нему спиной и беседуя с коллегами по работе, меня с головы до ног пронизывает напряжение – его постоянная борьба с собой. Мы должны обсудить это сегодня же.
Пол и Джек – двое местных приколистов, работающих со мной в офисе, никогда не отличались приличиями, хотя и выглядели прилично. Их юмор действительно хорош, но ни тогда, когда ты всеми силами пытаешься предотвратить успешное развитие геевского гена. Даже свою любимую шутку я пронес мимо ушей, так как осознал, что больше не ощущаю, ставшую уже привычной, нервозность. Я обернулся – Эндрю не было около стола с закусками. Только полупустой бокал шампанского одиноко стоял у самого края.
Сердце больно забилось в груди. Как бы с ним чего не случилось.
Я сорвался с места, не сказав никому ни слова, и побежал к выходу. И тут же столкнулся в дверях с милой старушкой в кружевных перчатках. Та, едва пробежалась взглядом по моему лицу и с улыбкой пожаловалась на бледного, высокого юношу в синем костюме, на всех парах мчащегося на улицу. Ей было приятно встретить воспитанного молодого человека, который не забыл извиниться. Я с улыбкой сделал то же самое и, с её позволения, последовал за братом.
Стоянка была забита под завязку, но свою машину я нашел быстро потому, что рядом с ней место пустовало. Но не успел я подумать об этом, как на парковку въехала серая Aston Martin DBS 2008 года. Не теряя больше ни минуты, я пристегнулся и, развернувшись, поспешил в сторону дома.
Внезапно образовавшаяся пробка выводила меня из себя. Барабаня пальцами по рулю, я мечтал, наконец, вдавить педаль газа.
Как можно тише я открыл входную дверь и, разувшись, отправился искать Эндрю. Сейчас он был не в том состоянии, чтобы заигрывать с девушками или пить с друзьями. Хотя насчет выпивки я бы не был так уверен. Брат сидел в темной гостиной, обняв тарелку с картошкой.
Дальше затягивать уже некуда. Нам нужно поговорить. Немедленно. С чего начать? С банальности. Но даже она дается мне сейчас с большим трудом. Я оттянул в сторону узел галстука, предчувствуя приступ удушья. Тут и так все ясно: нужно действовать. И поскорее. Я схватил за руку брата, намеревающегося смыться к себе в комнату, и повернул к себе лицом. Последняя попытка мыслить логически с треском провалилась. Набрав в грудь побольше воздуха, чтобы как-то справиться с волнением, я подался вперед и коснулся его губ поцелуем.
Вряд ли мое словесное признание выглядело бы убедительней, чем это. Слова, что мы привыкли произносить с детства, имеют немного другое значение, но я, насколько было возможно, постарался вложить в них совершенно иной смысл.
***
Дрожащее под трехслойной материей тело и мягкие, нерешительно раскрывающиеся на встречу губы брата – всё, о чем я мог теперь думать. И даже сидя на совещании, на следующий день, я честно слушал главного менеджера первые 15 минут, после чего снова и снова возвращался к прошедшему вечеру. Точнее к моменту с поцелуем.
Я целовал собственного брата. И стыдно признаться самому себе в том, мне действительно понравилось.
- Вы все меня слышали! – Вдруг пронеслось в возбужденном сознании.
Я перевел блаженный взгляд на менеджера, пристально изучавшего меня из под дорогой оправы очков. Кажется, тут сейчас обсуждалось что-то серьезное. Я вскинул брови, делая вид, что удивлен.
- У вас ведь есть партнер, Финнимор?
Я шумно сглотнул и облизал губы, продолжая таращиться на босса.
- Что… – Пришлось откашляться, чтобы вернуть себе способность говорить. - Что, простите?
- У вас есть девушка, мистер Финнимор? Или, может быть, парень? – Глаза начальника как-то странно заблестели.
Я сделал глоток воды и съехал на край кресла, осматривая сидящих за столом. Надеюсь, никто здесь пока ещё не в курсе того, что вчера произошло между мной и моим братом – близнецом?!
- Да-а, девушка.
- Хм. Чтож... – Главный менеджер схватил одну папку с какими-то бумагами и быстро переложил её в другую. – Хорошо. Всё свободны.
Я глупо смотрел на человека, который дал мне работу, и пытался понять, куда он клонит, задавая подобные вопросы, и как все это вообще связано.
- Прости, Пол, - я негромко окликнул парня, сидящего рядом со мной 5 минут назад, чтобы деликатнее расспросить его о том, что пропустил, размышляя о поцелуях. С братом.
- Да. – Молодой человек, с черным в мелкий желтый горошек галстуком и классическом костюме, повернулся в мою сторону.
- Мы едем на этих выходных? – Я не знал, что первое хочу спросить: о начале конференции, когда внимание непроизвольно переключилось на другое, или же о её конце, где главный менеджер уже раздал все указания и проверял сосредоточенность каждого слушающего, обращаясь непосредственно к его душевным смятениям.
- Нет, на следующих. И, кстати, надо будет подготовить все бумаги заранее, а то когда мы ездили на эту конференцию в прошлом году, возникло много трудностей с печатями и пропусками.
- То есть, это мероприятие бывает каждый год?
- Конечно. Ах, ты же у нас новенький. – Пол широко улыбнулся и похлопал меня по плечу. – Прости, забыл.
- Ничего. – Я улыбнулся в ответ, стараясь выглядеть как можно увереннее.
- Заседания по повышению квалификации работников кадровых агентств проходят в Брайтоне каждый год, в одно и то же время. Обычно новички не попадают в список так рано, но так как ты у нас отличился и за достаточно короткий срок получил повышение, главный менеджер сам предложил твою кандидатуру. Поздравляю!
- Спасибо большое! Скажи, а почему он спрашивал о партнере?
- Чтобы тебе было с кем провести время после двух утомительных дней беспросветной болтовни. Это будет проходить в одном из прибрежных отелей. Местность там, конечно, потрясающая. И девчонки классные. – Пол по-дружески толкнул меня локтем. - Так, надеюсь, теперь я смог ввести тебя в курс дела? И если ты меня извинишь, я побегу обратно в офис…
- О, да. Ещё раз спасибо! Увидимся! – Я улыбнулся и пожал Полу руку.
~~~
Сегодня половину сотрудников отпустили раньше положенного времени из-за непереносимой жары, от которой, казалось, плавилось целое помещение. На трех этажах несколько кондиционеров вышли из строя одновременно. Всем было не до звонков, ни до отчетов - тут того и гляди мозг сварится. Я даже не помню как добрался до дома. Но помню, что достаточно быстро.
Этот лентяй даже не додумался открыть окна.
Я хлопнул себя по животу и прошел в кухню. Жара жарой, а есть всегда хочется. Тушеное мясо, овощи и частично загубленный черничный пирог. Мне, как всегда, досталась самая малость – грязная посуда и мытье кухни. Я улыбнулся, пробуя сладость на вкус.
В гостиной было несказанно тихо. Только подушки, пульт от телевизора и мобильный горой лежали возле дивана. Я прошел мимо созданного братом беспорядка и открыл окно, вдыхая горячий, свежий воздух.
Преодолев последние метры, я остановился напротив комнаты Эндрю.
Утром я собирался в безумной спешке, потому что проспал. Кажется, в беге по необходимости отпала надобность. Я в ужасе разлепил глаза, молниеносным движением хватаясь за свой будильник. Я привык просыпаться вместе с братом, слышать, как он собирается на пробежку. (Думаю, не я один это слышу) А потом дожидаться его возвращения, чтобы позавтракать. Последнее время у него очень даже неплохо стало получаться. Но в этот раз есть мне было суждено в машине наскоро приготовленными тостами и купленным на заправке кофе, чтобы в ближайшие дни не составить Эндрю компанию на диване без единого пенни в кармане.
Мы не виделись с тех пор, как, боясь посмотреть друг на друга, закончили нашу милую «беседу» на тему признаний и удалились каждый к себе.
Странно трястись и вести себя, как школьник на первой в его жизни линейке, прекрасно осознавая, что за дверью находится человек, бок о бок с которым ты живешь с самого рождения. Я открыл дверь, позже вспомнив, что забыл постучаться. В комнате, как и во всем доме, было душно, но окно раскрыто нараспашку – значит, он перебрался сюда совсем недавно. Футболка трехлетней давности валялась на полу рядом с кроватью, на которой в одних джинсах, сидел брат, увлеченный происходящим на экране монитора.
Сутулая спина и родимое пятно.. там, сбоку, под ребрами. Я коснулся своего, что было чуть ниже, и вошел внутрь помещения. Эндрю обернулся, встречаясь со мной взглядом. Я снова вспомнил наш с ним поцелуй вчера в гостиной. С самого утра он не дает мне покоя. Никак не пойму, что со мной происходит. Я никогда раньше не отключался так надолго на деловых собраниях и вообще старался всегда думать только о работе. Но сейчас. Не знаю, что во мне переключилось… Что-то. Я просто не могу забыть все эти ощущения…
Боюсь даже представить, что бы сказали наши друзья, узнав о том, что один брат вдруг возжелал другого, и этот другой совсем не против. Лучше – держать язык за зубами.
Я положил ладонь на бедро Эндрю и перевел взгляд на губы. И прямо сейчас они дрожали…
Это ведь неправильно… то, что мы делаем?! Такого просто не бывает в жизни.. Чтобы родные братья так бесстыже целовались и касались друг друга, испытывая при этом взаимную симпатию!? В действительности, нам обоим было стыдно… Очень.. Но прекратить эти запретные, по всем законам природы, ласки я не решился.. Потому, что пошел на встречу… Потому, что самому хотелось попробовать…
Я аккуратно прикусил нижнюю губу брата, слыша в ответ первый слабый стон. Черт, мне определенно нравится… Я открыл глаза и посмотрел на своего «двойника». Если бы он принимал наркотики, я бы сказал, что он вколол себе очень уж большую дозу: чуть подрагивающие веки, румянец, нервно скользящие вдоль тела пальцы… Но мне слишком хорошо известны все его эмоции. Я уложил брата на спину, продолжая целовать.
Мне неловко за то, что я вспомнил об Алисии первые минуты нашей близости. Девушка и брат... Я бы не задумался о подобном, не сложись у нас такая ситуация.
Получается, уже 3й год я просто с ней сплю?! Нет, и девушка не остается в долгу, настаивая на нашем совместном проживании. Пару недель назад Алисия призналась мне в любви, на что я ответил улыбкой. Но не этого ответа она ждала от меня. Но и другого я дать не мог, потому, что не уверен во взаимности.
Эндрю, как брат – близнец, отличается тем, что обладает способностью переворачивать все с ног на голову. Исключительно, в моей жизни. Наверное, поэтому, нас и получилось двое. Но даже если бы он влюбился в какого-нибудь парня по соседству, я бы не смог от него отвернуться. Потому, что ближе, чем он у меня нет никого.
Через несколько дней я назначил девушке встречу, дабы не вызывать больше подозрений и исправить свое положение с «катастрофического» на «приемлемое». Мы снова встретились в пабе, засидевшись почти до самой ночи, болтали о работе, о её родителях. Когда же Алисия вновь заговорила о своей уже давно недружеской симпатии, я, не раздумывая, ответил, что она мне не безразлична. Девушка зарделась и улыбнулась, кладя свою ладонь на мою сверху.
Эндрю… Я не знал как мне вести себя с ним в таком положении… Всё, что я делал, происходило на уровне чувств. Всегда такой податливый. Знаю. Больше ни с кем, кроме меня.. Я неуверенно погладил ладонью пах брата и замер, не решаясь действовать дальше.
- Пожалуйста, не… останавливайся..
- Люблю тебя... больше, чем брата…
***
Сон покинул меня быстро и совершенно внезапно. Находясь ещё в сладкой дреме, я открыл рот, чтобы вдохнуть кислорода, но он был невозможно сухим. Ощущение, как будто в горло горсть песка засыпали. Я застонал и протянул руку к прикроватной тумбе, ища часы. Спустя время беспрерывного болтания ей в воздухе с мыслью: «Она ведь вчера была здесь…» я, наконец, осознал, что нахожусь не в своей комнате. И лежу не на своей кровати.
Я перевернулся на спину и попытался разлепить глаза. От продолжительного сна линзы стали сухими, создавая теперь дискомфорт. Нужно срочно их снять.
Окно было по-прежнему раскрыто и духота, сменившаяся прохладой ночью, вновь заполняла пространство. Лучи удушающе жаркого солнца медленно ползли по стене напротив. Мои хлопковые спортивные штаны и футболка лежали на полу рядом с футболкой брата. Для него это нормально, а вот я не привык к мятой одежде. Я поднялся и, сгребая в охапку вещи с ковра, направился сначала в свою комнату, а затем в кухню.
Умопомрачительный запах блинов чуть не сбил меня с ног на входе. Есть тоже хотелось. Я осушил два стакана холодной воды одним глотком, облегченно выдохнул, и налил себе чай, наваливаясь на завтрак голодным зверем.
Я жевал потрясающе вкусные блины с шоколадной крошкой и размышлял о том, что произошло пару дней назад. Обо всех событиях сразу. Думал о совещаниях, которые мне ещё предстоят на этой неделе и поездка в следующий уикенд. Как-то нужно будет коротать время с Алисией. Придется научить её играть хотя бы в дартс. Черт, мне что, действительно понравилось лапать собственного брата?! Господи.. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох - выдох.
За такой короткий срок я даже не успел «сменить ориентацию». Были эмоции, подсознание. Я знал, что так будет правильно. Значит, всё-таки гей?!
Внезапно в голову пришла мысль. Я выскочил из-за стола, бросив на тарелку аппетитный кусок теста, и быстрыми шагами дошел до ванной комнаты.
- Мой начальник… Кажется, я понял.
- Что? – Эндрю заметил меня в запотевшем зеркале и убрал от лица бритву, поворачиваясь. – Что ты сказал?
- Мой начальник, когда обращался ко мне с вопросом о партнере, имел в виду не девушку.
Брат застыл, беспомощно хлопая глазами, не решаясь спрашивать ничего больше.
- По мимике. – Я вскинул руки. - Тогда я обратил внимание, как он пристально посмотрел на меня, произнося слово «парень» с каким-то нескрываемым удовольствием. Он тоже?
Эндрю пожал плечами:
- Не знаю. Тебе нужна ванна? – Отворачиваясь, брат снова провел лезвием по щеке. – Я почти закончил.
Я посмотрел прямо перед собой. Тысячу раз я видел Эндрю в полотенце, обернутом вокруг худых бедер, но никогда это не возбуждало так, как сейчас. Да раньше мне бы такое и в голову не пришло. Я скрестил руки на груди и оперся о дверной косяк, продолжая бессовестно пялиться. Брат чуть подался вперед и откинул назад отросшую челку. Иногда мне кажется, что он делает что-то нарочно, чтобы привлечь внимание. Хм, работает, раз мне хочется его коснуться. Снова. Я оторвался от своего бестолкового занятия и подошел к брату:
- В отличие от остальных, нам с тобой запрещены прелюдии.
Эндрю кивнул и посмотрел на мое отражение, постепенно отпуская края раковины, на которой висел пару минут назад. Я украдкой глянул в зеркало, встретив знакомый взгляд, и медленно провел тыльной стороной ладони по спине вниз. Эндрю поежился от появляющихся мурашек и громко выдохнул. Я обнял брата, утыкаясь носом в шею. Эндрю напрягся в моем объятии, и я почувствовал, как участилось его сердцебиение, как будто он только что пробежал стометровку. И отчетливо слышал свое такое же, отдающее там, внизу. Я развернул брата к себе лицом и поцеловал соблазнительно мокрые губы.
И так постепенно всё сдвигается. Какой пример я сейчас подавал младшему? Он такой чистый и сладко-пахнущий жмется ко мне грязному и небритому. Давно я так не вольничал: встал позже обычного, лениво отправился завтракать, вместо того, чтобы сначала принять душ. А теперь ещё и это. Но мне даже нравится. Главное, чтобы не вошло в привычку. Ещё какое-то время Эндрю стесняется нашего состояния, отвечая на мои действия немного нервно, но пересиливает себя и, наконец, просовывает руку за пояс моих домашних штанов.
Я забыл, что обещал позвонить Полу насчет образца для заполнения бумаг, которые нужно будет вести с собой на конференцию. Заметка на лэптопе отвратительно пищала, напоминая об этом. Проклятье. Я открыл глаза и пошатнулся.
- Ч..что… – Голос Эндрю был каким-то непривычно низким. - Что это?
- Мой компьютер.
- С ним что-то не в порядке?
- Это для работы. Чтобы не забыть.
- Я сегодня иду в паб с Кейт. Ты пойдешь со мной?
- Но у вас вроде как свидание? – Я отстранился немного в сторону.
- Нет. – Нахмурился брат, пытаясь, таким образом, выразить свое недовольство вопросом. – Нет. Вечер по случаю её Дня Рождения. Я не хочу быть там один.
Эндрю никогда не умел по-настоящему на меня злиться. А потому, тут же изменился в лице. Вся эта напускная строгость – способ скрыть усталость или плохое настроение. Стоит мне взглянуть, брат немедленно замолкает, теряясь в собственных мыслях. Из нас двоих только я ругаю его за мои испорченные вещи. Я злюсь, когда он оставляет банку со своим вонючим джемом на столе открытой, или когда замечаю изменения в количестве и положении своих дисков. Он ужасно неаккуратен, но выбирать мне не приходится. Я люблю его таким, какой он есть.
Эндрю молча ждет. Кажется, даже не дышит.
- Тебя просто некому будет пьяного отвезти домой, не так ли? – Вопросительно выгибаю бровь и смотрю, как ходит вверх-вниз его кадык, а покрасневшие от поцелуев губы слегка приоткрываются, выпуская воздух.
- Я хочу с этим завязать.
- Ты это серьезно? – Мой вопрос был логичен.
- Думаю, да. – Уверенным тоном проговорил Эндрю и посмотрел сначала на занавеску, потом опять на меня.
Телефон на кухонном столе завибрировал, и я поспешил ответить. Звонила Алисия. Мы договаривались вместе поужинать сегодня.
Мой завтрак давно остыл, и я разочаровано выдохнул, поднимая холодный блинчик с шоколадом.
- Ты мне не ответил… - Я повернулся к брату, который имеет привычку ходить за мной по пятам. – Н-на вопрос..
- Я извинился перед девушкой и сказал, что буду занят с бумагами до самой ночи. Мы решили перенести нашу встречу на другой день.
- Значит…
- Мне сейчас действительно нужно будет хорошенько поработать, но вечером я обязательно пойду с тобой, чтобы не случилось ничего такого, за что нам обоим потом будет стыдно до конца жизни. – Закончив свою мысль, я сел за обеденный стол и отпил немного чая непонятного оттенка. Только сейчас я заметил, что брат уже успел одеться, и теперь перемещался по кухне в спортивных штанах и майке.
Эндрю кивнул и сел напротив меня. Я улыбнулся, разглядывая смущенную, скрытую за поджатыми губами довольную улыбку.
Barton on Sea* - деревня, расположенная в графстве Хемпшир, знаменита своим любительским полем для гольфа.
Слайс* (от англ. slice) – удар, при котором мяч вылетает прямо, но после этого значительно отклоняется вправо.
Основная зона* (от англ. fairway – прямое направление) состоит из различного рода препятствий, например, небольших озер, участков (бункеров) с песком, естественной растительностью в виде кустов, деревьев или высокой травы.
«Сцепляющая», «бейсбольная»*- положение ладоней на рукоятке клюшки.
Пар* - то количество ударов, за которое игрок должен проходить лунку.
Айон* (англ. iron – железо, железное изделие) – клюшка с лопатообразной головкой для прицельного посылания мяча на короткие дистанции.
P.S. Картинки в дневнике.