[bibliotekaoriginalov]

Название: Все зависит от...
Автор: just a sinner
Бета: kuro-chi
Пейринг: м/м
Жанр: Слеш, POV
Размер: макси
Дисклаймер: все плоды моего вообраджения принадлежа лишь мне
Саммари: Что будет, если вся твоя жизнь перевернется с ног на голову...
От автора: Автор начинающий, с хреновой фантазией, поэтому подумайте несколько раз прежде чем читать этот бред)) Предупрежден, значит вооружен)).
Статус: в процессе
Размещение: только лишь с моего согласия, и ссылку пожалуйста на то место, где будете размещать
*Сергей*
Похоже, водные процедуры все же возымели свой эффект. Активность уменьшилась, словесный понос тоже. Теперь он лишь плетется за мной хвостиком и время от времени зевает, и все же не забывает, гаденыш, разглядывать поместье. А это было именно поместье. Досталось Нику, как я зову Николая, от каких-то там пра-пра-пра-родственников за неимением других наследников. А он, кажись, и против-то не был. Кто ж в здравом уме откажется от бесплатного поместья со всеми вытекающими? Вот и он не отказался. Обжился тут, обстановочку чуть-чуть модернизировал. Но в целом здесь сохранилась та изюминка, которая в свое время привлекала так много богатых и не очень покупателей. Сейчас же такие места почти никого не интересуют. В округе все люди съехали поближе к центру города, так что с недавних пор здесь, можно сказать, пустырь, на котором стоит дворец, и ни души в округе. И на данный момент это очень удобное место, как для меня, так и для Славы с Ником. Поэтому можно и не беспокоиться даже, что в ближайшие месяца два-три нас здесь кто-нибудь побеспокоит. Разве что этот парень попытается что-нибудь выкинуть, а он ведь попытается… Знаю я его, как облупленного. Ох, боюсь, зря Ник решил ничего тому не рассказать. И почему он всегда выбирает наихудшие стратегии? Сначала думает, что они не должны привязываться друг к другу, и потому мучает и Славу и себя. Потом ему начинает казаться, что незнание – сила.
Интересно, а он никогда не думал наоборот? Что незнание, это самая страшная в мире вещь. Когда не знаешь, ты боишься, думаешь. Слишком много эмоций. Ты не можешь выработать какой-то план действий, потому что не понимаешь, для чего он. Я, конечно, не спорю, что иногда не ведать ни о чем лучше, чем знать, но не в этой ситуации. Сейчас, пожалуй, знать и ждать, выработав какую-либо стратегию, предпочтительнее, чем однажды оказаться со вскрытым черепом и вывернутыми наружу мозгами. А что так и будет, если мы его не спасем, я даже не сомневаюсь. Порой мне кажется, что Слава намного старше Коли, которому уже… Боже мой… этому идиоту уже 39 лет. А парню всего лишь 25. Нет, ну ни хрена себе, это что, я, получается, самый младший? О, ужас, и я только сейчас это понял. Горе мне, горе…
А этот, кстати, до сих пор за мной шагает. И нет ничего такого в том, что его комнату мы уже как три двери назад прошли, да?
— Детка, неужели ты так хочешь, чтобы я с тобой поспал, что даже согласен ночевать в моей комнате? – ого, да он, похоже, в настолько невменяемом, простите, сонном состоянии, что не только ответить нормально, услышать не может. Такое ощущение, что парень того и гляди свалится и заснет на полу. Это что, на него так ванная действует? И вообще… как может человек, которого ПОХИТИЛИ, засыпать на ходу рядом с врагом, коим, по идее, для него я должен являться.
— Слаааавааааа!
И была мне ответом тишина, уверенная и спокойная, грозящая кое-кому кулаком по башке за слишком беспечный нрав. Этот гаденыш стоит с закрытыми глазами в двух шагах от меня и… спит! Вы видели? Спит стоя!.. Нда… Видимо слишком сильно ему сегодня досталось. Вот и что мне теперь с ним делать? Нет… Ну в конце концов, не поведу же я парня за ручку до его постели!
— Слава, мать твою! Просыпайся!
— …
Как оказалось, поведу. И не только поведу, а даже понесу. И все-таки он тяжелый. Даже очень. А на вид такой хрупкий весь… кожа да кости… Ну и чуть-чуть мясца есть. Совсем чуть-чуть. Да.
Еле донеся его до двери, я увидел двух парней, грозных снаружи, но добрых внутри. О да, эти громилы на самом деле очень преданные. Каждое слово шефа воспринимают всерьез и стремятся исполнять любое указание. Вот и сейчас, бедные, стояли здесь весь день и не отошли ни разу. Надо будет сказать потом Нику, чтоб он им наказал не напрягаться так сильно. Все равно ведь, если что-нибудь случится, то они от беды не спасут, так зачем же ребят мучить?
Открывая мне дверь, они даже глазом не моргнули, когда увидели, что сам Троян несет на себе парня и даже не ругается по этому поводу. Открыли и закрыли. Кстати Троян – это моя кличка. Уж не знаю, откуда она взялась на самом деле, но после одного случая все стали меня так называть. Да я сам как-то и не против. Нравится людям так меня называть, пусть. В конце концов, вон, одного парнишку называют Пушком, и ничего, не обижается. Кстати, почему Пушок я тоже не знаю. Знаю лишь, что первым, кто его так назвал, был Ник.
Положив свою ношу на постель, я размял затекшие плечи, потянулся и собрался было уходить, как Слава вдруг заорал. Сначала я подумал, что это приступ, запаниковал и хотел уже бежать за Френком, но почувствовал, как он схватил меня за край футболки. Скорее всего, бессознательно. Тогда я крикнул двум людям, стоящим за дверью (вот хоть убейте, но не помню, как их зовут), позвать врача. Пока я ждал его, Слава уже перестал кричать. Но вместо этого весь лоб его покрылся испариной, и парень начал бормотать бессвязные фразы. Его голова металась по подушке, губы пересохли, и он время от времени их облизывал. Сейчас Слава был абсолютно невменяем и беззащитен. Как будто кричал: «Приходите и берите меня, пока есть возможность». И только сейчас я заметил, что мой пленник забыл побриться. На вид щека казалась очень колючей, но так и хотелось прикоснуться к ней рукой… потрогать… почувствовать, как жесткие волоски будут покалывать пальцы, а потом…
— У него жар.
— Френк? Когда ты?..
— О боже. Ты был так увлечен его разглядыванием, что даже не заметил, как я ворвался в комнату. Да я тут стою уже с минуту как минимум!
— Что? Да я и не разглядывал… Просто следил внимательно, чтобы парню хуже не стало…
— Да-да. Продолжай в том же духе и после секса с ним скажи, что это было случайно. Ты просто помогал маленькому другу бедного парня не засохнуть от одиночества, ведь у него такой молодой организм, ему же нужна стимуляция, чтобы не был нервным. Ведь оставлять парня неудовлетворенным это то же самое, что и у женщины ПМС. А что будет, если он вдруг психанет и наймет проститутку, а вдруг это нас раскроет? Нет, ты не можешь этого допустить. Ну конечно, ведь ты единственный, кто здесь может помочь беспристрастно. Ник не сможет, у него отцовские чувства, ребята из охраны будут так грубы… О нет… Это может жестоко ранить его психику… — и как этот доктор умудрялся одновременно говорить на отвлеченную тему и проверять состояние парня? Градусник в рот, мокрую тряпку на лоб, поиск в сумочке лекарств, укол обезболивающего, видимо, чтобы у него голова не болела.
— Будь добр, заткнись. У нас с ним никогда не будет каких-либо отношений. Что бы ты знал, меня от этого парня вообще воротит. И он меня бесит. Папенькин сынок, извращенец. Да ему же все всегда с рук сходило! Ненавижу!
— Да ты сам-то веришь в то, что говоришь? Полгода за пареньком таскался, говоря, что за ним могут следить или что-нибудь похуже, а ты, такой весь благородный, снизошел до защиты «бедного мальчика». Хочешь его, так и скажи, а не выпендривайся, — и вот уже температура измерена, пациент подлечен, а я взбешен до такой степени, до которой только Френк меня и может взбесить.
— Я… Я его не хочу! Говорю же!
— Не ори так. Ты моего пациента разбудить хочешь? И вообще, хватит уже отрицать очевидное. – Это я-то отрицаю?! Сам третий год за моей сестрой таскаешься, а всем говоришь, что женский пол ненавидишь!
— Ведь ты же не скрываешь, например, что любишь собирать сушеных тараканов.
Френк понадеялся поддеть парнишку… да вот только…
— Но ведь это совсем другое!.. – в моем голосе было столько недовольства, что Френк аж поперхнулся.
— Постой, я что, угадал?!
— Ну… Это как бы личное… Но ведь… Когда они сушеные, они же ведь такие крутые! – и я не врал. Это мое хобби даже меня самого сводило иногда с ума. Но ведь если и быть психом, то быть им до победного конца.
— Господи, да ты же псих!
— Я не Господи. Но спасибо за комплимент, — и все же… как он узнал про тараканов? Я, конечно, не скрывал, но и не трубил на каждом шагу об этом.
— Слушай, Серый. Иди ты знаешь куда?
— Куда? Сразу говорю, нахуй не могу, я не пассив, да и вообще, женщин предпочитаю.
— Ага, давай, смеши мои тапочки.
— Ну… Дай посмотреть, — я опустил взгляд вниз на его ступни. — На данный момент, Френк, на тебе ботинки. Поэтому я физически не могу смешить то, чего здесь нет.
— А попробуй. Вдруг ты экстрасенс? Вот вернусь я в свою комнату и застану ржущие там тапочки.
— Ага, а потом доказывай людям, что ты не принимаешь ЛСД.
— Ну почему же? Тебе будет достаточно доказать всего лишь тот факт, что ЛСД не принимают мои тапочки.
— Ну да, я возьму у них анализ крови.
— Ты действительно уверен, что у тапочек есть кровь?
— Нет, но скоро будет. Причем твоя.
— Нет. Ты не можешь пересадить мою кровь тапочкам. Боюсь, моя группа крови и их материал не совпадут.
— Ты заебал меня.
— Поверь, я еще даже не начинал.
— И не надо.
— Ну почему же. Я буду это делать, пока ты, наконец, не признаешь, что хочешь одного ржущего в подушку парня и не выебешь его основательно по самые гланды.
— Мне казалось ебать гланды это не самое приятное занятие. И даже если это когда-нибудь и случится…
— То есть ты уже признаешь возможность?
— Нет, я всего лишь… Стоп. Постой, — медленный поворот, вид белокурой головы, лицом уткнувшейся в подушку, подрагивающие плечи…
— И давно? – тут я уже обратился непосредственно к доктору.
— Ну… Он очнулся со слов о том, что ты за ним таскался полгода.
Так, тихо, спокойно.
СПОКОЙНО, МАТЬ ТВОЮ!
Считай до десяти!
Один.
Два.
Три. Тихий смешок.
УБЬЮ ГАДА!!
Четыре.
— Доктор… Френк? – голос будущего покойника…
— Да?
— Извините, а… Серый, он, случаем, не девственник?
СУКА!
Пять.
Шесть.
— Вроде не должен бы. Но, учитывая то, что он у нас затворник, и вообще его штырит от парней…
Семь… Не могу больше.
ЗАРЕЖУ ОБОИХ, А ПОТОМ СЪЕМ, КОСТИ ЗАКОПАЮ, А НИКУ СКАЖУ, ЧТО ТАК И БЫЛО!
— …я мог бы сказать, что вероятность действительно велика. Но. Но! Я все-таки сомневаюсь.
И правильно делаешь, ибо сейчас тебе не поздоровится, а это будет смягчающим обстоятельством: минус один перелом.
— Френк, дорогуша, – ох, я прямо-таки чувствую разливающуюся силу бешенства по моему телу и свой приторный голосочек.
Доктор напрягся.
— Да-да? У вас что-то болит? Где-то зудит? Сразу говорю, садо-мазо не увлекаюсь, а зуд не по моей части, – и как у него хватает смелости хамить мне? Или он забыл о пациентах которых он всегда лечит благодаря мне?
— Беги, Френк, беги. Иначе из всех конечностей целой и здоровой у тебя останется только одна, на которую я сделал скидку. Это большой палец левой руки.
Шаг назад, еще назад, и вот прозвучал хлопок двери, а на месте язвительного доктора осталась лишь пустота. Теперь настало время для другой мести.