часть 4

[bibliotekaoriginalov]

Название: Все зависит от...
Автор: just a sinner
Бета: kuro-chi
Пейринг: м/м
Жанр: Слеш, POV
Размер: макси
Дисклаймер: все плоды моего вообраджения принадлежа лишь мне
Саммари: Что будет, если вся твоя жизнь перевернется с ног на голову...
От автора: Автор начинающий, с хреновой фантазией, поэтому подумайте несколько раз прежде чем читать этот бред)) Предупрежден, значит вооружен)).
Статус: в процессе
Размещение: только лишь с моего согласия, и ссылку пожалуйста на то место, где будете размещать

*Слава*
Казалось, что когда мне показали это письмо, время вдруг остановилось. Сейчас я испытывал кучу эмоций и даже не пытался разобрать ее – ни к чему хорошему это не приведет. Я весь дрожал, руки меня не слушались, пальцы словно одеревенели. Я никак не мог наловчиться и открыть этот несчастный конверт. В конце концов, незнакомец взял его, раскрыл и всунул мне в руки. Внутри меня все похолодело, я боялся читать то, что было в конверте. Несколько секунд просидел, уставившись на свернутую бумажку, прежде чем раскрыл ее.
«Дорогой мой сын, если ты читаешь сейчас это письмо, значит меня уже нет.
Я долго думал, как написать тебе, ведь я совсем не такой, как ты меня себе представляешь. Я жестокий, эгоистичный, циничный человек. До появления тебя и мамы я был просто чудовищем, однако, видимо, я им же и остался. Твоя мать умерла по моей вине. Она никогда в жизни не болела, лишь легкая простуда. А затем единственной отрадой для меня стал ты, но и тебя я подвел. Как видишь, в том, что сейчас с тобой происходит опять-таки лишь моя вина. Должно быть, тебе сейчас тяжело, но этот человек поможет. Ты знаешь, о ком я говорю. Это мой лучший друг. Можешь довериться ему, он не плохой, по крайне мере, лучше меня.
Ты никому не должен ничего говорить, и еще желательно, чтобы ты уехал из этого города, сменил имя и фамилию. Это было бы наилучшим вариантом. Однако же ты не должен ничего бояться, все будет хорошо. Это все, что я могу сказать. К письму я прилагаю тетрадь. Ты не должен ни в коем случае ее читать. А лучше всего сожги ее или порви и выброси, что хочешь. Я не смог этого сделать, поскольку мне не хватило на это смелости, но ты должен, обещай мне».
Твой отец.»
Вот такое коротенькое письмо. Что ж, он, этот старый козел, ушел, не объяснив ни слова, что называется: «Привет, я умер, не грусти, из-за меня тебя хотят убить, но это ничего. Ты главное только вот всю жизнь свою выбрось, и все будет хорошо».
И тут меня пробрало на смех. Я не мог остановиться. Хриплый, со слезами он выходил из меня. Сейчас я не думал ни о чем, кроме того, что впервые в жизни ненавижу своего отца так, что готов достать его из могилы, воскресить и заново убить. Я даже не заметил, как «лучший друг» вышел из комнаты. Меня всего трясло и лихорадило, такое ощущение, будто ты находишься под водой, тебя там рвет, и ты оказываешься в собственной рвоте. Не хватает воздуха, жуткая вонь, и вот… вот сейчас…вот он, момент смерти, но нет - пытка продолжается и продолжается. Это было невыносимо. Казалось, будто меня просто выпотрошили. Душу, сердце изъяли, оставив лишь голые органы тоскливо продолжать свое существование внутри бесчувственного тела.
Последующее время я уже не жил. Я просто существовал. У меня остались лишь обрывки воспоминаний тех дней. Меня бьют, затем в рот насильно запихивают еду, слышу смутный голос, но слов не разберу. С каждым днем все хуже и хуже. Со мной могли сделать что хотели. Но я был жив, и это единственное, чему тогда удивлялся. Стыдно признаться, но я действительно ждал, когда меня, наконец, прикончат. Меня, казалось, мучили, каждый день, издеваясь, доводя до полу-смертного состояния, но вновь и вновь оставляя живым. Я все больше погружался во тьму. Ничего не видел, ничего не чувствовал. Это как сумасшедший, которого поместили в белую комнату с мягкими стенами. Белый цвет свел с ума, а мягкие стены не дают убить себя. Один раз я очнулся на том, что разговаривал с мышью, представляя вместо нее отца. Однако я тут же окунулся обратно в мир тьмы, где высокие замки из грозовых облаков, где молния может попасть и убить тебя в любую секунду, где нет ни вкуса, ни запахов, ни света… Нет ничего, кроме того сладострастного ожидания смерти. Но каждый раз, когда молния уже почти ударяла, меня вырывали оттуда. Тогда меня или кормили или выводили на прогулку, смешно сказать, в инвалидной коляске. Сам ходить я не мог, и в эти моменты было жутко стыдно. Все качки охранники, казалось, смеялись надо мной. Но того мужчину я уже больше не видел.
Недели через две бесцветного моего существования, я начала понемногу приходить в себя. Начало этому положили внезапные головные боли.

*Коля*
Я наказал подчиненным каждые полчаса проверять своего гостя, кормить его и выводить на прогулку. Да, несмотря на все это обращение с ним, которое, как я тогда думал, было просто необходимо, он был для меня как сын. Поэтому, когда ко мне вдруг ворвались без стука двое моих приближенных, я сразу почувствовал неладное.
- Шеф, пацан... – одна эта фраза заставила меня вскочить с кресла и унестись в самую дальнюю комнату дома. За это время меня охватил жуткий страх потери. Я боялся его потерять, боялся, что когда добегу до места, он уже будет…
Я встряхнул головой, отгоняя эти ненужные мысли, и побежал дальше. Впереди перед глазами уже маячила заветная дверь. За ней был в опасности самый мой родной человек. По какой-то причине и я начал винить дверь. Если бы только она была ближе, если бы только она была больше раскрыта. Она являлась единственной преградой между мной и ним. Я всегда боялся этой преграды. Боялся зайти за нее, боялся, что привяжусь к нему, что проникнусь чувствами еще сильнее, страшился того, что он станет моей слабостью. И еще было много причин, по которым я не приходил к нему все то время, хотя и знал, что ему нужна была поддержка. Но в тот момент эта дверь растворялась на глазах… Еще один шаг, всего лишь одно движение… Медленно поворачивается ручка, и я рывком открываю дверь и переступаю эту черту, не медля ни секунды. В этот момент больше ничего не было важно, только бы с ним все оказалось хорошо.
Слава лежал, скрючившись на полу, держась дрожащими руками за голову, с силой сжав зубы и прикусив губу. Он не издавал ни одного звука, лишь корчился от сильных болей.


*Слава*
Никогда бы не подумал, что могу следовать за запахом горячего кофе, как мультяшный герой: лететь с закрытыми глазами и носом улавливать дымок запаха. Однако именно так я себя и чувствовал. Пробирался сквозь заросли своего сознания к кустам реального мира, и единственной моей путеводной ниточкой был запах кофе. Крепкого, без сахара, что может быть лучше этой кружечки черного напитка по утрам, когда отсчитываешь каждую минуту до будильника.
Я потянулся, ногами стянул с себя одеяло, усиленно почесал живот, почмокал… И вдруг понял: если есть кофе, значит его кто-то принес, если его кто-то принес, то велика вероятность того, что этот кто-то сейчас сидит где-то в комнате.
Я мигом сел на кровати, дрожащими руками отыскал в ногах одеяло, натянул на себя… И лег спать обратно. Нелогично? А кто-нибудь здесь говорил о логике? Нет? Вот и я не слышал.
- Может быть, ты уже встанешь, наконец, а?
- Пап, отстань… - тут я начал медленно осознавать происходящее. Что-то очень важное, что я должен вспомнить, крутилось у меня в голове, но никак не хотело сходиться в единое целое.
Я потихоньку присел на кровати и начал открывать глаза.
Открывшаяся моим очам большая светлая комната мало чем походила на мою. Но больше всего меня смущала тень у одного из окон, которая никак не хотела становиться мебелью и вписываться в общий интерьер. И нет ничего удивительного, что я вздрогнул, когда понял что она еще и двигается.
- Прекрати уже недоумение из себя строить. Приходи в себя. Нужно поговорить.
- Поговорить? – К слову сказать, вообще мало что понимал в нынешней ситуации.
Итак, разбор полетов:
Я просыпаюсь утром в чужой комнате, переодетый, с красивой чашкой кофе на тумбочке. Это первое.
Второе – недалеко от меня стоит непонятного происхождения человек, да еще и разговаривает со мной, как будто бы не первый день меня знает.
Третье – это очень важное событие, которое я никак не могу вспомнить. Это, знаете ли, обезоруживает.
И все же вернемся к утреннему незнакомцу. Он единственный, кто может хоть что-нибудь прояснить в этой огромной и черной дыре под названием жопа бесполосная.
- Поговорить-поговорить. Поэтому одевайся – одежда лежит на стуле – и выходи. Дальше тебя проводят мои люди, – после этих слов тень бесшумно выскользнула из комнаты, оставив меня наедине со своими пауками, тьфу, тараканами.
- Одеться… поговорить… Ишь, раскомандовались тут мне! – бормотал я про себя, осматривая глазами комнату на предмет стула с одеждой.
После нескольких минут безуспешных поисков я, наконец, нашел этот вожделенный стул. Оказывается, он был спрятан за штору. Нет, ну вот какой идиот додумался бы до такого, а? Ну да ладно, не в моем положении сейчас сетовать.
На стуле оказались: белая рубашка, серые джинсы и носки, а также ботинки, видимо фирменные. Но они, в отличие от одежды, стояли под стулом.
Быстренько напялив на себя все это богатство и лишь мельком удивившись, что все пришлось в пору, я решил найти зеркало.
Это оказалось задачей не выполнимой. В этой ну просто огромной комнате не нашлось ни одного зеркала. Как выяснилось позже, на то были свои причины, ну а пока мне оставалось только тихо недоумевать и негодовать.
После всех этих изнуряющих поисков несуществующих вещей я все же решил выйти за дверь и где-то с кем-то поговорить. Медленно повернув ручку шикарной двери и приоткрыв ее, я одним глазком заглянул в маленькую щелочку. И, скажу вам, ничего шибко приятного я там не увидел: мою дверь охраняли два мужика с надутыми лицами аля “у нас изжога и дабы не перднуть мы молчим’’.
- Эм… Извините, можно мне у вас спросить куда мне идти?
- Уже спросил, – голос у первого мужчины, несмотря на его вид, оказался довольно приятным, чего о втором я сказать не мог.
- Пошли, – какой приказной тон. Подумаешь, я тоже так могу!
А дальше я шел, чувствуя себя конвоированным. Такое ощущение, что сейчас меня вдруг остановят, крикнут: «Руки за спину!», наденут наручники и… Ну, дальше вы сами знаете, что будет.
Однако ничего такого пока не происходило, и я шел, гадая, по какому же поводу все-таки состоится разговор?
Все больше углубляясь в дебри своих мыслей, я не заметил, как мы остановились.
- Шеф. Он прибыл.
- Пусть заходит, –ну, заходить, так заходить. Я не против, все равно ведь ничего не теряю.
Комната, в которой я оказался, была просто огромной. Выполненная в европейском стиле, она сочетала в себе модерн и классику. Но в отличие от места в котором я проснулся, здесь все окна были завешены темными портьерами, и комната освещалась искусственно с помощью огромной люстры, которая занимала почти весь потолок.
Оторвав, наконец, взгляд от рассматривания сия чуда, я соизволил взглянуть на своих будущих собеседников.